— Думаю, я понимаю, почему у старичка по другую сторону дороги такие высокие цены, — шепнул мне Ньют. — Если будет брать меньше, не сможет оплатить здешнюю еду.
— Она дерет три шкуры.
— А ты обратил внимание на цены спиртного? Семь долларов за бутылку бурбона «Эйншент эйдж». Не за кварту. Ее пятую часть.
Я медленно кивнул.
— Хотелось бы знать, где они держат все эти деньги.
— Братец, мы не будем даже думать об этом.
— Думать, между прочим, никогда не вредно.
— Слушай, туристы наверняка расплачиваются по кредиткам, а постоянные покупатели — раз в месяц по счету.
— Мы заплатим наличными.
— Понятное дело, с нашей работой кредита не получить.
— Возможно, и большинство остальных платит наличными. За еду и спиртное обычно так и платят.
— И сколько набегает за день? Будь благоразумен. Маленькое кафе на пустынной дороге…
— Сам знаю. Но скажи мне, банк у них далеко?
— Скорее да, чем нет.
— Так что едва ли каждый день возят туда выручку. Наверняка появляются там раз в неделю, а то и в две.
Ньют задумался.
— Пожалуй, ты прав. Но мы все равно говорим о мелочевке.
— Все так.
Когда мы расплатились по счету, Ньют широко улыбнулся нашей хозяйке, расхвалил ее пирог, который не так уж ему и понравился, и добавил, что ее муж, судя по всему, отремонтирует наш автомобиль на все сто.
— Да, он хороший механик, — кивнула женщина.
— Он меняет нам муфту вентилятора, — продолжил Ньют. — Наверное, здесь многим приходится менять муфту вентилятора.
— Понятия не имею, — ответила она. — В автомобилях я не разбираюсь. Он — механик, я — кухарка, и каждый должен заниматься своим делом.
— Вот это правильно, — согласился с ней Ньют.
Перейдя дорогу, Ньют отслюнявил две двадцатки и сунул в нагрудный карман. Я напомнил ему про бензин, и он добавил еще одну двадцатку. Сосчитал оставшиеся купюры и раздраженно покачал головой.
— Еще чуть-чуть и выйдем в ноль. Очень хочется, чтобы Джонни Мак Ли нас не подвел.
— За ним такого не водилось.
— Истинная правда. И с банком, он говорит, проблем не будет.
— Я очень на это надеюсь.
— По его расчетам, доля каждого составит двадцать тысяч. А может, и в три раза больше. Я не против.
Я полностью разделял его мнение.
— В такой ситуации просто глупо думать о мелочевке.
— Именно об этом я тебе и говорил, Верн.
— Откровенно говоря, я об этом и не думал. Нет смысла заниматься такой ерундой. Но вот мозги нужно держать в тонусе.
Он кулаком дружески ткнул меня в плечо, и мы рассмеялись. Потом пошли к этому хлыщу в длиннополой шляпе, который продолжал возиться с нашим автомобилем. Он встретил нас широченной улыбкой и показал кусок железа.
— Ваша старая муфта вентилятора, — впрочем, я и сам об этом догадался. — Возьмите ее вот здесь. Так. А теперь попробуйте повернуть.
Я взял и повернул. Поворачивалось туго. Он заставил проделать то же самое Ньюта.
— Туго, — изрек Ньют.
— Просто удивительно, что вы смогли доехать до моей автозаправки, — он поцокал языком, покачал головой и бросил старую муфту на груду металлического лома.
Я стоял, гадая, как должна вращаться муфта вентилятора, легко или туго? Может, ей вообще не нужно вращаться? И что он бросил, нашу старую муфту или кусок железа, который держал аккурат для этой цели? По лицу Ньютона я видел, что и он думает о том же. Оставалось только сожалеть, что в тюрьме нас не учили чему-то полезному, чему-то такому, что могло пригодиться в жизни на свободе, к примеру, базовому курсу ремонта автомобилей. Но меня отправили в тюремную прачечную, где я изнывал от жары и духоты, а Ньютона заставили шить почтовые мешки. В этой сфере департамент тюрем был монополистом.
Тем временем Ньют достал из кармана три двадцатки и разглаживал их.
— Значит так, — начал он, — шестнадцать с мелочью за бензин, и вы сказали, от тридцати до тридцати пяти за муфту. Так сколько в сумме?
Выяснилось, что в сумме будет чуть меньше восьмидесяти пяти долларов.
Цена муфты вентилятора оказалась выше, чем он предполагал. Пятьдесят два доллара и пятьдесят центов. Плюс двенадцать долларов на установку. И, копаясь в моторе, наш друг обнаружил еще несколько деталей, настоятельно требующих замены. Ремень вентилятора просто доживал последние минуты. Он показал нам ремень, разлохмаченный, изношенный, державшийся на честном слове.
Вот он его и заменил, вмести с радиаторными шлангами. Он порылся в куче мусора и выудил из нее пару радиаторных шлангов, которые, по его словам, снял с нашего автомобиля. По поверхности змеились трещины и пахли шланги отвратительно.