Но кто сможет узнать, какие мысли роились в голове Бриджуотера. Он подписал чек, вырвал его и с поклоном протянул адвокату.
— А что бы вы пили под телятину? — спросил он.
— Простите?
— Вы говорили, что «Нюи-сен-жорж» перебивает вкус телятины. Какое бы вы выбрали вино?
— Прежде всего, я не выбрал бы телятину. Я не ем мясо.
— Не едите мясо? — Бриджуотер, похоже, мог без труда умять целого барашка. — А чем же вы питаетесь?
— Сегодня вечером я буду есть запеканку из орехов и соевых бобов. Под нее отлично пойдет «Нюи-сен-жорж». А может, я отдам предпочтение доброй бутылке «Шамбертина».
«Шамбертин» и запеканка из орехов и соевых бобов остались лишь приятным воспоминанием, когда четырьмя днями позже охранник привел маленького адвоката в камеру, где его дожидался Эванс Уилер. Адвокат, в сшитом по фигуре темно-сером костюме, жилетке, голубой рубашке и галстуке цвета морской волны разительно отличался от своего клиента. Высокого, худого, словно молодой Линкольн, в полосатом комбинезоне и джинсовой рубашке. Клиент был в стоптанных кроссовках, адвокат — в начищенных туфлях из кордовской кожи.
Однако, отметил Эренграф, наряд этот был молодому человеку к лицу, даже пятна от реактивов на комбинезоне и заштопанный рукав рубашки.
— Мистер Эренграф, — Уилер протянул руку, — прошу извинить, что принимаю вас в столь неподобающей обстановке. Подозреваемых в массовом убийстве в хоромы не селят, — он печально улыбнулся. — Газеты называют случившееся преступлением века.
— Это ерунда, — отмахнулся Эренграф. — До конца века еще далеко. Но преступление, несомненно, очень серьезное, сэр, и собранные улики ставят вас в щекотливое положение.
— Потому-то я и хочу, чтобы вы были на моей стороне, мистер Эренграф.
— Это понятно.
— Я знаю вашу репутацию, сэр. Вы творите чудеса, а меня, судя по всему, может спасти только чудо.
— Вас может спасти специалист по затягиванию расследования. Если оно сильно затянется, возмущение общественности пойдет на убыль. А когда о вас почти что забудут, он заявит, что вы признаете себя виновным, но при совершении преступления вы не отдавали отчета в своих действиях. Упор на временное помешательство может сработать, по крайней мере, вам вынесут менее суровый приговор.
— Но я невиновен, мистер Эренграф.
— Я не в праве утверждать обратное, мистер Уилер, но я не уверен, что именно мне следует браться за вашу защиту. Я прошу большие деньги, но платят их лишь те клиенты, которых полностью оправдывают. Поэтому я берусь защищать далеко не всех.
— Только тех, кто может позволить себе ваши расценки?
— Не обязательно. Мне случалось защищать бедняков по определению суда. Один раз я добровольно предложил свои услуги поэту, у которого за душой не было ни цента. Но вот в чем обычно схожи мои клиенты: они могут оплатить мои услуги и они невиновны.
— Я невиновен.
— Охотно допускаю.
— И я далеко не бедняк, мистер Эренграф. Вы знаете, что я работал в «Трайдж корпорейшн», изготовителе «Дарнитола».
— Мне это известно.
— Вы знаете, что я уволился шесть месяцев тому назад.
— После того, как поспорили с работодателем.
— Мы не спорили, — возразил Уилер. — Я просто сказал ему, куда он может засунуть пару пробирок. Видите ли, я мог дать ему такой совет, хотя и не знал, воспользуется ли он им. В свободное от работы время я разработал оригинальный режим процесса полимеризации, позволяющий получить оксиполимер с уникальными характеристиками, стойкий к…
Уилер продолжал объяснять, к чему оказался стойким этот самый оксиполимер, а Эренграфу оставалось лишь гадать, о чем же толкует этот молодой человек.
— …Роялти за первый год использования предложенного мною процесса превысят шестьсот пятьдесят тысяч долларов в год. И мне сказали, что это только начало.
— Только начало, — эхом откликнулся Эренграф.
— Я не стал устраиваться на работу, потому что в этом уже не было никакого смысла, и не поменял образа жизни, поскольку меня и так все устраивает. Но я не хочу провести остаток дней в тюрьме, мистер Эренграф, и не хочу получить свободу с помощью каких-то юридических уловок: ненависть соседей мне ни к чему. Я хочу, чтобы меня полностью оправдали, и ради этого готов на любые расходы.
— Разумеется, готовы, — покивал Эренграф. — Другого и быть не может. В конце концов, дорогой мой, вы же невиновны.
— Абсолютно верно.
— Хотя, — Эренграф вздохнул, — доказать вашу невиновность будет непросто. Улики…
— Не в мою пользу.
— Да уж. В вашей мастерской найден наполовину пустой контейнер с сидонексом. Вы, правда, заявили, что раньше его и в глаза не видели.