Содрогнувшись, Рик отвернулся. Такого лица он никогда раньше не видел. Это было не чудовище: там не было искаженных демонических черт или гипертрофированной внешности какого-либо ужасного существа. Там было изображено лицо человека, но то был самый зловещий человек, которого Рик когда-либо видел, и выражение нарисованного лица было настолько реалистичным, что наполнило Рика ужасом.
— Я раскрасил ее на прошлой неделе, — сказал Джонни. Пралликс, стоявшая рядом, кивнула.
— Очень мило, — сказал им Рик.
Это была неправда, и пара это понимала, но все трое делали вид, что это самая красивая картина, которую они когда-либо видели. Рик увидел в глазах Джонни ту же безнадежность, ту же отчаянную потребность отогнать отчаяние, какую испытывал сам. Лицо Пралликс было бесстрастным.
По-прежнему не глядя на картину, Рик снова подумал о матери. Почему после двух картин она остановилась? спрашивал он себя. Если первая ее не разубедила, и она продолжила дальше, то почему не закончила третью?
Наборы «Тайриз» выпускались лишь с 1964 по 1967 год. В 1967 году она познакомилась и вышла замуж за его отца. Она поэтому отказалась от картин? Потому что в ее жизни появилось нечто более важное?
Но тогда зачем мать сохранила набор? Хотела когда-нибудь вернуться к нему и закончить последнюю картину?
Наверное, она была в ужасе от того, что сотворила, но, возможно, в то время ничего другого в ее жизни не было. И может быть, когда появился он, мать наконец-то забыла о картинах, и коробка осталась гнить в гараже.
У Рика не было ни жены, ни ребенка, ничего, что могло бы внести смысл в его жизнь.
Он снова взглянул на картину, желая ее уничтожить, но не сделал этого.
— Входите, — сказал он, открывая дверь пошире. — Рад, что вы пришли.
Джонни и Пралликс ему помогли. Ему помогали все последователи «Тайриз», посылая советы и слова ободрения, послания товарищества и взаимовыручки.
Новую кисть Рик сделал из резной куриной кости и сплетенной крысиной шерсти.
Свой запас красок он пополнил, покупая новые наборы от разных компаний. Чтобы получить всю палитру «Тайриз», от первого номера до шестнадцатого, он смешивал их с зубной пастой, средством от насекомых, грязью, мочой, слюной и собственной кровью.
Рисунок, присланный ему Джонни и Пралликс, Рик распечатал, а затем, следуя их инструкциям, оттиснул на куске бальсы размером 23 х 28.
Разглядывая доску, Рик понятия не имел, что же на ней будет когда он закончит и эта неопределенность ему нравилась, он счастливо улыбался сам себе.
Рик взял кисть.
Он был готов начать.
© Paint by Numbers by Bentley Little, 2015
© Руслан Насрутдинов, перевод, 2022
Новая жизнь старых вещей
«Новая жизнь старых вещей».
Таково название нашей компании, и оно как нельзя лучше отражает то, чем мы занимаемся.
Мы — платные охотники за содержимым мусорных бачков. Выискиваем игрушки чьего-нибудь детства, добываем украшения в старинном стиле, ходим по домам, где распродают утварь, перерываем автомобильные кладбища и магазины подержанных товаров ради брошенной вещи, принадлежавшей когда-то одному человеку, а теперь ставшей недостающим кусочком в головоломке счастья другого. Отличная работа, интересная, захватывающая. Одно удовольствие.
По крайней мере, так все начиналось.
В силу несерьезности нашего дела клиентура у нас всегда была особая: в основном богачи-бездельники с причудами и крупные киностудии. Большинство заказов приходит именно от студий: найти предметы старины для художников-декораторов и реквизиторских цехов, разыскать невообразимые объекты, необходимые режиссерам для воплощения визуальных фантазий. Вот со студии-то все беды и начались.
Мы бегали в поисках напольных ламп пятидесятых годов и обстановки для художественной мастерской, которые понадобились в одной из сцен драматической любовной истории, развивавшейся на протяжении нескольких десятилетий. Картину ставили в декорациях ультрамодного и беспрестанно меняющегося мира нью-йоркской богемы. Сроки поджимали. Тим Хендрикс, художник-постановщик, уже нашел все остальное, но режиссер картины, раздражительный британец с непомерным самолюбием, поклялся, что не допустит подтасовки в отношении даже малейшей детали. Вместо того чтобы разрешить реквизиторам смастерить пару ламп и мольбертов в стиле ретро, он нанял нас.
Режиссер дал неделю сроку, но исполнительный продюсер сообщил, с многозначительными подмигиваниями и похлопываниями по плечу, что студия не собирается нас разорять, даже если эти вещи вообще не найдутся. Похоже, он хотел проучить режиссера, используя нашу компанию, но для нас предоставить все предметы согласно контракту было делом профессиональной чести. Несмотря на то что разумность сроков, мягко говоря, вызывала сомнение, мы собирались успеть.