- Ладно
Мария уже была на взводе.
- Может быть, в теперешние дни вы все и стали такими уж умными и продвинутыми, но раньше миссис Кэффри много раз спасала вам жизнь. Только не говори мне, что ты не помнишь тот фарингит? Те сломанные кости? Твой аппендицит?
- Я помню, - сказал я.
- Только из-за того, что она не училась в медицинской школе... На самом деле... это ничего не значит.., - она закрыла глаза и глубоко вздохнула. - Она занимается этим всю свою жизнь. Она помогала людям еще до твоего рождения. Она знает, что делает.
Я покачал головой.
- Ты хочешь сказать, что ходила к миссис Кэффри вместо акушера? После того, что случилось в прошлый раз? Ты не сдавала анализы? Ты не...
- В прошлый раз! - закричала на меня Мария. - Я ходила к настоящим врачам!
- Ты потеряла ребенка не из-за этого.
- Черт возьми, из-за этого! Миссис Кэффри предупреждала маму об этом...
- Она что?
Я почувствовал, как во мне снова поднимается гнев. И страх.
- Она сказала маме, что это случится. Она предвидела это.
- Это все чертова ведьма.
Мария собиралась что-то сказать, но остановилась.
- Что ты имеешь в виду? - спросила она.
- А ты не думаешь, что возможно миссис Кэффри не понравилось, что ты ходила к настоящему врачу? А? Ты когда-нибудь задумывалась об этом? Может быть, она как-то связана с тем, что ты потеряла ребенка.
- Никто в Рэндалле никогда раньше не терял ребенка. Кроме меня. Я единственная, - она сделала паузу. - И я единственная, кто не пошел к миссис Кэффри.
Я взял бутылочку.
- Ну и для чего все это? А? Что.., - я прочитал этикетку. - ...Волчья шкура поможет тебе?
- Это не для меня, - сказала Мария. - Они для ребенка. Миссис Кэффри сказала, что ребенок будет очень слабым. Я его тоже могу потерять. Мне нужна вся помощь, которую я могу получить. Это.., - она вывалила содержимое чемодана на кровать, коробочки и бутылочки посыпались друг на друга. Кое-где между ними я видел странные высохшие корни. - ...это сделает ребенка сильнее, сделает его достаточно сильным, чтобы выжить, даст ему силу, даст ему волю, защитит его.
- Ты консультировалась у настоящего врача? Хотя бы узнала, что они могут с тобой сделать. Возможно, они опасны.
- Мне не нужно ни с кем консультироваться. Миссис Кэффри сказал мне, что делать, и именно это я и собираюсь делать.
Мы уставились друг на друга - реально уставились, - и оба одновременно замолчали. Я знал, что она меня не послушает; я знал, что мои протесты только сделают ее еще более упрямой.
- Хорошо, - сказал я. - Это твое тело. Делай, что хочешь.
Когда я вышел из комнаты, в ее глазах был торжествующий блеск, но, насколько я мог судить, этот спор был далек от завершения.
Две недели спустя Мария умерла.
Это произошло внезапно. Эксперты так и не смогли толком решить, что послужило причиной смерти. Но я был готов поспорить, что так называемые лекарства, которые дала ей ведьма, имели к этому какое-то отношение. Имели к этому больше, чем просто какое-то отношение. Послужили причиной смерти.
Но когда я сказал об этом врачам, они просто проигнорировали мои слова. Они даже не захотели меня слушать.
Примерно через неделю после нашей ссоры Мария не спустилась к завтраку. Дениз зашла проведать ее, вернулась и сказала, что у нее грипп.
Рвота сопровождалась сильными спазмами и длилась целых три минуты. Я это точно знаю, потому что периодически смотрел на часы над ее кроватью. Она перегибалась через край матраса, издавая самые ужасные звуки, которые я когда-либо слышал, и рыгала прямо на пол. Еда за несколько секунд полностью изверглась из ее желудке. После этого пошла кровь. Дениз почти сразу же с криком выбежала из комнаты и вызвала скорую помощь. Бригада прибыла через восемь минут и увезла Марию в окружную больницу.
В ту ночь, после того, как пришли анализы, доктор Филберт сказал, что это всего лишь пищевое отравление.
На следующий день он сказал, что это была какая-то внезапно образовавшаяся язва.
На следующий день он сказал, что это редкое заболевание пищеварительной системы.
А ночью признался, что не знает, что это за чертовщина такая.
Не прошло и недели, как она умерла.
Что мне сказать? Как мне описать то, через что я прошел? Как человек может объяснить потерю младшей сестры, единственной сестры? Я знал Марию всю ее жизнь: я был там - у миссис Кэффри, - когда она родилась, и я был рядом с ней в больнице, когда она умерла. У меня не было других родственников - ни сестер, ни братьев, - и оба моих родителя умерли. Мария была единственным членом моей семьи. А теперь ее не стало. Как я могу это описать? Как я могу выразить эти чувства словами?