- Джен, - сказал он. - Привет.
Она проигнорировала его, прошла мимо, разблокировала водительскую дверь.
- Джен? - сказал он, беря ее за руку.
Она отстранилась.
- Убирайся отсюда, - сказала она. - Или я позову охрану.
- Я спрашивал тебя, - сказал он ей. - Когда звонил в службу.
- Нет, - сказала она. - С одним клиентом только один раз.
- С одним клиентом один раз? Что, черт возьми, это значит?
- Это значит, что у меня нет постоянных клиентов. Это значит, что я не делаю это с одним и тем же джоном дважды. Это значит, что ты можешь звонить и спрашивать обо мне все, что захочешь, но ты меня не получишь.
- Я заплачу дополнительно!
Она глубоко вздохнула и посмотрела на него.
- Нет. Спасибо за предложение. Я очень польщена и все такое, но нет.
Она открыла дверцу своей машины и забралась внутрь.
Он последовал за ней домой.
Он покромсал ее после того, как убил, срезав кожу у нее между ног. Рид боялся, что повредит ее своей неумелостью, но уж точно не мог нанять хирурга, который приехал бы на место убийства и произвел экстренное удаление гениталий, поэтому у него не было выбора, кроме как провести процедуру самому.
Все-таки она жила не в номере мотеля, а в тихом пригородном районе Оринджа. Как только она открыла дверь, он перепрыгнул через низкую живую изгородь, окаймлявшую лужайку и ворвался в дом. Она дико заорала. Он закрыл ей рот рукой; во-первых, хотел, чтобы она перестала кричать. Во-вторых, когда он продумывал логистику своего запланированного изнасилования, он понял, что на самом деле она ему совсем не нужна. Ему нужна была не проститутка, а ее промежность, кожа между ног. Поэтому вместо того, чтобы повалить ее на пол, он усилил давление рукой на ее рот, а другой рукой схватил за затылок и свернул ей шею.
А потом покромсал.
Прихожая покрылась лужицами крови. Даже вырезанная из тела, будто опухоль, ее промежность была нестерпимо сексуальной. Он ничего не мог с собой поделать и, убедившись, что дверь заперта, быстро стянул штаны.
Закрыв глаза, держа перед собой обеими руками кусок плоти, он стал тереться о него своим пенисом. Пах был именно таким, каким он его помнил - теплым и мягким, не похожим ни на что другое в этом мире. Он почти сразу же достиг оргазма, не в силах сдержаться и продлить удовольствие.
Он открыл глаза и с восхищением наблюдал, как его сперма впитывается в кожу.
Часть его была в ужасе от того, что он сделал. Он уставился на изуродованное тело Джен, испытывая отвращение, омерзение, глубокое потрясение, не в силах поверить, что действительно убил ее, но затем перевел взгляд на вырезанную окровавленную промежность в своих руках и понял, что поступил правильно.
Это было единственно правильное решение.
Он еще раз кончил перед уходом.
А потом еще раз на кухне.
Рид хранил ее в холодильнике.
Он пользовался ею несколько раз в день - утром, днем и вечером - и где-то на третий день понял, что больше уже не думает о том, чтобы найти женщину. Ему нужна была не любовь, не дружеские отношения, а секс, чистый и простой, и вырезанная промежность Джен удовлетворяла все его потребности. Она давала ему все, чего он хотел, все, чего он желал, доставляла ему такое удовольствие, с которым ни Фелиция, ни его собственные руки никогда не смогут сравниться.
Неделю спустя он обнаружил, что мясо под кожей начало гнить.
Он только попользовался ей, только разогрел холодную промежность своей горячей похотью, только понаблюдал бесконечно завораживающее зрелище процесса всасывания семени в гладкую безликую кожу, когда почувствовал в воздухе легкий запах разложения, едва уловимый намек на разрушение тканей и начинающееся гниение. Конечно, он сразу понял, что это такое, но ему не хотелось в это верить, и он выбросил эту мысль из головы, положив промежность Джен обратно на среднюю полку холодильника рядом с молоком.
Но когда позже той ночью он снова вынул промежность, то сначала перевернул ее, изучая рваную внутреннюю поверхность, в которую обычно погружал руки, когда прижимал кожу к своему пенису. Красные края неумело срезанного жира и мышц начинали приобретать серовато-коричневый оттенок. Он осторожно дотронулся до этого места пальцем. Плоть показалась ему слегка затвердевшей, как будто высыхала.
Он запаниковал. Рид не был ни врачом, ни ученым, черт возьми, даже мясо никогда не разделывал. Он не знал, что делать, не знал, как долго части тела остаются свежими и как уберечь их от гниения. Ему стало физически плохо при мысли о потере кожи. Он уже подумывал заморозить ее, герметично запаковать и положить в морозилку, и вынимать только тогда, когда ему сильно захочется заняться сексом и он больше не сможет сдерживаться, но Рид знал, что это не сработает. Во-первых, замораживание только продлит распад, но не остановит его. А во-вторых, он пользовался промежностью Джен три или четыре раза в день. Даже если бы он решился разрезать ее пополам - что само по себе сомнительно, - он все равно будет доставать каждый кусок из морозилки по крайней мере один или два раза в день.