– Ну что, Семеныч, рассказывай, что тут и где?
– Внизу – две педали: слева – тормоз, справа – газ. Рулем крутишь вправо-влево – вот и вся наука.
Директор осторожно дотронулся ногой до педали, машина медленно начала двигаться – поворот, еще один, шины заскрипели по бетонному полу. Подъехали к автоматическим воротам. Директор чуть сильнее нажал на газ, и машина рванула по подъему. Агроном схватил директора за руку:
– Тише, тише!
Машина, подпрыгнув, переехала через выемку гермозатвора.
– Ух ты, качает! – усмехнулся директор. – Даже непривычно как-то на колесах по дороге ехать. Ну, Семеныч, говори, куда рулить.
– Направо давай! – скомандовал шутя агроном.
Кроссовер мчал по горячей ровной дороге, в салоне слышался непривычный шорох колес. Агроном дотронулся до экрана на панели.
– Спутники не обнаружены. Навигация недоступна, – прозвучал женский синтетический голос.
Агроном еще раз ткнул в монитор, экран показывал развевающийся триколор, а в салоне зазвучала торжественная музыка. Старик выключил экран.
– Да, плохи дела. А вот и первое поле, остановись-ка на обочине.
Все вышли из машины, начали спускаться по гравию вниз к ровным рядкам кукурузы. Белый гравий сменился серым и крупным, за ним шла ровная граница чернозема.
– Такую красоту и нарушать жалко, – сказал директор. – Тут, пожалуй, лет десять не ступала нога человека, – пошутил он.
– Нога агронома посев не портит, – буркнул старик и бодро зашагал по полю.
Пройдя около тридцати метров, он остановился и присел, чтобы осмотреть побеги кукурузы.
– Восемь листьев, – произнес он.
Было видно, что агроном рад побывать на поле. Он трогал стебли, ощупывал комочки почвы, рассматривал зеленые листья.
– Что скажешь, Семеныч? – прервал его директор.
– Тут все хорошо, полный порядок, – ответил агроном. – Можно ехать дальше.
– Там дым! – закричал Сашка.
– Я ничего не вижу, – сказал агроном, продолжая разминать комок почвы между пальцев.
– Да, Сашка, ты прав, – подтвердил директор. – Давай скорее к машине!
Прямо по дороге над другим полем виднелся голубоватый еле заметный дымок.
Меньше, чем через пять минут они уже бежали по зеленому пшеничному полю, раздвигая плотные стебли перед собой. Добежав до места, где пшеница была примята, увидели лежащий на земле крупный дрон для внесения пестицидов: лопасти погнуты, белый корпус испачкан черноземом, крыло сломано.
– Не подходи близко, там яд! – остановил агроном Сашку рукой.
Оставив мальчика на безопасном расстоянии и подняв полы одежды к лицу, чтобы не вдыхать зараженный воздух, директор и агроном подошли ближе к упавшей махине. Вонючая жидкость тонкой струйкой бежала из бака на землю, фюзеляж дрона покрылся копотью, от него поднимался сизый едкий дымок.
– Все, капец! – сказал директор. – Надо связаться с инженером, – и в следующее мгновение директор поднял руку перед собой: – Ах, да, связи же нет! – вспомнил он.
В это время к дрону тихонько подошел Сашка.
– Он еще будет летать? – спросил он.
– Не подходи, парень, – дернул его за руку агроном и стал отводить, – идем отсюда.
– Да, поехали дальше, – подтвердил директор и все направились к дороге.
Забравшись в машину, агроном повернулся к мальчику:
– Ну вот, Сашка, не зря я сегодня сажень вспоминал. Видать, придется еще походить с ним по полям.
Директор заметил, что агроному явно нравилась такая перспектива.
С буксом машина сорвалась с места и двинулись дальше. Трое неслись навстречу неизвестному. Черные колеса «Лады» вращались, отсчитывая метры, и поднимали с дороги горячую густую пыль, а рисунок на алюминиевых дисках слился в единые круги. Прежняя спокойная жизнь оставалась позади. Высоко в небе пронеслись самолеты, но до сидящих в машине звук гудящих двигателей дошел позже. Когда все трое попытались рассмотреть через пыльное стекло источник звука, самолеты уже превратились в множество точек на горизонте.
– На восток… – без энтузиазма заключил директор.
– Только бы до нас не добралась война, – задумчиво произнес агроном, глядя на мелькающие вдоль дороги поля.
– Говорят, китайцы перед наступлением запускают тысячи роботов-жуков, которые за сутки могут уничтожить несколько таких ферм, как наша, – начал бойко рассказывать Сашка. – Растения повреждают, технику, здания, даже в животных заползают… Против людей пока не использовали.
– Пока… – с грустью произнес агроном. – Да что это за война? Это борьба двух искусственных интеллектов, которые всех нас в единицы и килограммы биомассы пересчитали! Две системы добиваются конечного результата всеми доступными путями – в этом суть нейросетей. У них нет понятия о чести, доброте и милосердии. Первая мировая война считалась самой жестокой, ведь тогда люди впервые получили ужасающие средства по уничтожению друг друга. Не оглядываясь на моральную сторону вопроса, безжалостно применяли их друг против друга и поплатились за это миллионами жертв. Раскаяние пришло, но позже, я бы сказал, поздно… И вот мы снова стоим на пороге еще большей катастрофы. Какой будет наша планета? Что будет с братьями нашими меньшими? Сколько человеческих жертв нужно будет принести на этот алтарь познания? И когда придет раскаяние и понимание? Мы снова получили в руки оружие, последствия применения которого нам до конца не понятны. Но ясно одно: это может стать последней войной в истории человечества.