«И верно, — подумал Усман, — прежде чем выйти из дома — оделся. Рубашка, брюки… Пришел в кинотеатр — под ногами цветной линолеум. Сел на стул — обит веселой тканью. Перед тобой — белое полотно экрана… Сейчас на нем появится изображение — оно запечатлено на ленте…»
Усман смотрит на поле. Далеко уходят стройные ряды хлопчатника. Зреют коробочки, в каждой из которых всего несколько граммов «белого золота».
Золотые руки
Если вам случится вдали увидеть караван, то вы заметите, что он поторопился скрыться от вас из опасения, чтобы вы не стали просить воды, которой здесь дорожат больше всего… Боже сохрани сбиться с дороги во время переходов или пролить воду, имеющуюся в запасе, — можете быть уверены, что помощи не получите, неоткуда. Прибавьте к этому жару +40° в тени в мае месяце, сильное отражение солнца, которое нестерпимо беспокоит глаза, изнурение за время дня и, наконец, приятную ночь на земле в сообществе с фалангами — и вы составите хотя бы приблизительное понятие об условиях пребывания в Голодной степи.
Сегодня весь день Усман не выходил из дому. Завтра они с дедушкой уезжают из Ташкента в Голодную степь — Гулиста́н, и надо было воспользоваться богатой библиотекой аспиранта. Сделать выписки из старых книг, которых он не найдет у себя в Ангрене. Выписки пригодятся потом ему для доклада на занятии историко-краеведческого кружка. К тому же дедушкин путеводитель очень краткий, и эти выписки помогут ему, Усману, более полно представить картину прошлого тех мест, где они с дедушкой намерены побывать.
Вот интересные записки Н. Ульянова, русского исследователя Средней Азии, 1872 года издания. Вот книга П. П. Семенова-Тян-Шанского — тоже представляет большой интерес. Много любопытного в исследовании А. И. Добромыслова «Ташкент в прошлом и настоящем». Любопытен старый журнал «Туркестанское сельское хозяйство». И другие.
Юный историк исписал несколько блокнотов. А на другой день, распрощавшись с гостеприимными хозяевами, дед и внук выехали в Гулистан.
Пожимая на прощание руку своему юному коллеге, аспирант повторил слова, которые он в шутку произнес еще в день приезда Усмана:
— «…Это было в том веке, когда жил и работал известный узбекский историк Усман Ангренский…»
Усман, как и в тот раз, рассмеялся.
А аспирант сказал:
— Почаще вспоминай эти слова. Ясно?
Усман кивнул с улыбкой.
Они договорились писать друг другу, делиться новостями и историческими находками.
…Вот и Гулистан!
Дедушка был прав, когда говорил, что хотя он и не знает точного адреса своего друга, к которому они едут (приглашая в гости, старик забыл сообщить свой адрес), но первый же встречный наверняка подскажет им, потому что сад его известен во всей округе.
И точно! Стоило дедушке обратиться на вокзале к строгому седоусому железнодорожнику, как тот заулыбался, будто ему сообщили приятную весть.
— Али́ма Сатта́ра? Старого? Садовника? — И железнодорожник стал подробно объяснять, как пройти на нужную улицу.
И действительно, сад Алима Саттара просто чудо!
Вишни такие, что вот-вот лопнут. Берешь за тонкие ножки и удивляешься, как не отрываются от них тугие, сочные ягоды. Потом запрокинешь голову, приоткроешь рот и опустишь туда вишенку. Стоит чуть прикоснуться языком — как тонкая кожица рвется.
Усман кладет в рот очередную ягоду и, прищурив глаза, замирает от удовольствия.
— А хочешь попробовать абрикос? — предлагает ему внук садовника.
Еще бы! Абрикосы в этом саду тоже необыкновенные. Крупные, золотистые, с тонкой кожицей, сбивать камнем или палкой их нельзя! Упадут — и сразу же выступят тяжелые, густые капли желтого сока.
Поэтому ребята лезут на дерево. Здесь можно не спеша выбрать самый спелый плод и, осторожно сорвав, надкусить. Сок чем-то похож на мед. Только светлее, а такой же тягучий.
Вкусны и косточки. Но их сначала нужно подсушить. Потом положишь на камень, а другим камнем стукнешь. Не изо всей силы. А так, слегка. Чтобы ядрышко не разбить, а лишь крепкую косточку расколоть.
Эти ядрышки особенно хороши зимой, поджаренные.
Ребята сидят на дереве. Слышен только шелест листьев, да порой раздается потрескивание сухих веток. Но эту тишину нарушает далекий крик. Ребят зовут обедать.
Конечно, есть ничего не хочется. Они уже часа два ходят по саду и пробуют… Даже ели яблоки, еще не спелые, кислые. Ели и морщились. Но яблоки показались вкусными. Видать, потому, что ребят предупредили: пока их не трогать.