Когда Паша Стеблов, работавший в то время начальником лётной подготовки в соседнем логистическом центре, привозил горючее в последний раз, Андрей был на дежурстве в диспетчерской.
Оставив водителя сливать топливо под надзором Хрунова, Стеблов поднялся к Андрею.
– Здорово! Что нового? – спросил Стеблов, когда они обменялись рукопожатиями.
– Ничего.
– Летают?
– Летают.
– А ты?
– И я летаю. Страхующим… Или стажёром, – усмехнувшись, добавил Андрей, – я ещё не разобрался. Кстати, ты помнишь, мы говорили о хлопках при выходе капсулы из Канала?
– Ну? – Стеблов ещё с училища не слишком любил разговоры о хлопках.
– Так вот, они этими хлопками могут делать, что хотят. Представляешь, ставят сигнальные столбики по краю посадочной площадки, и потом Фалин… да кто угодно из них, при выходе так формирует хлопок, что столбики валятся один за другим, как кегли, причём начиная с любого, какой заранее укажешь, в любую сторону, с любой скоростью!
– Развлекаются?
– Как сказать… – Андрей помолчал. – Их ведь, Паша, не поймёшь, то ли развлекаются, то ли всерьёз что-то делают. Они вход-выход из Канала раз по сто подряд отрабатывают. Если с земли смотреть, то капсула проявляется – исчезает, проявляется – исчезает и всё быстрее и быстрее. В конце – просто мерцает, одуреть можно.
– Зачем это?
– Знать бы… – Андрей снова помолчал. – Я раз попробовал сам, ясное дело, не так, как они, помягче. Так вот, нагрузка на мозг такая, что отходил потом полдня… Ты не смотрел случайно их последнюю исследовательскую заявку в план Центра?
– Нет. Боюсь, что уже и не пойму ни черта.
– Так никто и не понимает. Начальство, чтобы соответствовать, план подмахивает, мы летаем…
Водитель, должно быть, закончивший с разгрузкой стоявшего возле склада заправщика, замахал в сторону диспетчерской рукой.
– Ну, ладно, – сказал Стеблов, махнув рукой водителю в ответ, – надо ехать, официально я в самоволке. Звони, не скучай! Хотя, – он усмехнулся, – чего тебе скучать? У тебя тут хлопки, кегли…
– А ты знаешь, Паша, – неожиданно для самого себя сказал Андрей, – Фалин-то меня научил, я столбики лихо валю. Вразбивку, как они, не могу, а скопом – запросто.
Стеблов молча посмотрел на него.
– Ты только не увлекайся, Андрюша, – сказал он через секунду. – А то, как бы тебя вручную "опознан, неопасен" не пришлось маркировать.
– Да ну, я – в доску "свой"! – засмеялся Андрей.
– Ладно, – снова сказал Стеблов. – По мне, пусть хоть дурака вместе со столбиками валяют, пока они пилотов наших вытаскивают, я лично буду им горючку возить. Столько, сколько надо.
Он протянул было руку для рукопожатия, но вдруг порывисто обнял Андрея и вышел из диспетчерской.
Андрей сверху видел, как он, не оглядываясь, бежал к заправщику…
В тот же день, вечером, после окончания полётов "пришлые", собравшись в одной из комнат для совещаний – "мозговых", как изгалялись в Городке – пригласили Андрея, и у него ёкнуло сердце – семинара в тот день не было, да его уже и не ждали в последнее время на семинарах.
– Нам надо уходить, – сказал Фалин, когда Андрей опустился в предложенное ему кресло, поставленное, словно в центре полукруга, напротив кресел, в которых расположились "пришлые". Сердце у Андрея снова ёкнуло и сжалось в ожидании какой-то ещё неясной беды.
– Нам, это?..
– Нам… – Фалин обвёл взглядом "пришлых". – Можно с вами… – добавил он через секунду и выжидательно посмотрел на Андрея.
– И куда? – машинально спросил Андрей, тут же поняв всю глупость своего вопроса.
– В Канал, – спокойно ответил Фалин. – Детекторы в этом отношении не лгут, мы – часть Канала. Глаза лгут, выглядим мы, как бы это сказать, привычно, что ли. Впрочем, вы наверняка всё это понимаете. То, что мы должны были сделать здесь, вне Канала, практически закончено. Пора уходить.
– Вы сказали – со мной. Но я-то не часть Канала… – сказал Андрей.
– Сейчас – нет, но должна быть процедура трансформации, мы ищем, – Фалин слегка замялся. – Я не хотел бы, чтобы оставались недомолвки между нами. Мы ищем процедуру относительно Лены Зиминой, Родиона и Верочки. Могли бы учесть и вас…
– Подождите!.. – Андрей не сразу подобрал слова. – Вы хотите забрать детей? Да вы с ума сошли! При чём здесь дети?
Фалин с досадой потер ладонью лоб.
– Не горячитесь, Андрей Ильич! Всем непросто… – он глубоко вздохнул и с шумом выпустил воздух. – Дело всё равно даже не ближайшего месяца. Поговорите с Леной Зиминой. Если мы не найдём решение, мы никуда не уйдём…