Ты говоришь мне о любви широкими жестами, и каждым своим движением, даже когда ничего не делаешь. Я просто не чувствую. И так сильно боюсь не соответствовать этому, отдать меньше, чем даешь мне ты.
А ты... Ты просто знай, что у меня всегда есть заначка твоего любимого чая и я знаю, что тебе нужны 2,5 ложки сахара.
#свои
У меня только одно определение своих людей — с ними не надо притворяться. И я уже достаточно взрослая, чтобы не бояться остаться одной: жаль тратить силы, эмоции и время не на тех.
«Мы начали вместе. Зима завершила труды»
Когда я училась на первом курсе, мы с тогда еще моим молодым человеком открыли совместное дело. Творческое. Я была юна и очень глупа, наверное, потому и ввязалась в это.
И вот вдвоем мы собрали группу единомышленников, организовали все, нашли деньги, инвесторов, оборудование. Своих ресурсов тогда почти не было, но мы справились. Проблемы полезли, когда я ушла в налаживание процессов, чтобы все работало и без меня, а он — в расширение.
Не сошлись.
Я получила травму и ушла на больничный. Думать с постоянной болью оказалось выше моих сил. Ходила в универ, чтобы не скатиться в тоску от одиночества на съемной квартире, но и только. Ничего не могла делать, была ограничена в физической активности.
А когда стало легче, узнала, что парень ну очень тесно общается с одной из «коллег». Честнее было бы назвать ее подчиненной, но и это не совсем то описание.
Все закончилось зимой.
Я восстановилась и решила прекратить весь этот балаган. А через пару недель узнала, что все пошло по... в общем, стремительно направилось вниз, к разрушению. Было чертовски обидно за свое детище, которое так глупо уничтожают, потому что у меня просто не было сил идти против несущегося на меня огромного поезда.
Все распалось в один из невероятно снежных дней.
Цена жизни
Холодный осенний ветер будто бы пронзал до костей. Редкие прохожие спешили кто куда и только одна маленькая женщина, куталась в тонкое пальто, сидя на лавке с ногами. Облупившаяся краска кусками цеплялась за одежду и синий разбавлялся охровой крапинкой.
Осунувшаяся и будто бы ставшая еще миниатюрнее, молодая женщина растеряно смотрела на руку. Она не моргала, казалось, перестала и дышать. Цифры показывали, что ей остались сутки.
Прохожих становилось все меньше, ветер усиливался, а на небе появились первые звезды. Женщина все также не двигалась. Казалось, она и сама умерла, когда остановилось сердце мужа. Казалось, это просто страшный сон, этого не могло случиться. Но оно было. У нее больше никого не осталось.
Спустя час, промерзнув и почти не чувствуя тело, женщина все же поднялась и неуверенно побрела прочь. Она шла мимо цветных вывесок, предлагающих неземные удовольствия, путешествие на Марс, вечную жизнь за работу в корпорации, что подавали под девизом «Волонтерская миссия на Венеру: за помощь — хоть вечность».
Усмехнувшись, она пошла дальше. В ее ситуации нужно что-то радикальнее. И то не факт, что что-то найдется.
Свернув в один из темных переулков, женщина стала внимательнее вглядываться в вывески. И вот взгляд выцепил «Бар 24». Он был в подвале дома напротив. Молодая женщина направилась туда быстрым шагом. Спустившись по ступеням, она увидела массивную деревянную дверь синего цвета, открыла ее и оказалась будто бы в другом мире.
Здесь не было ни голограмм, ни сотовой связи и интернета. Ничего, что напоминало бы о техническом прогрессе. За барной стойкой стоял бородатый мужчина в красной клетчатой рубашке.
Женщина направилась у нему, взгромоздившись на высокий стул, она обратилась к бармену:
— Виски с лимоном и льдом. Двойная порция.
Кивнув, мужчина занялся заказом. И только поставив перед гостьей квадратный стакан, спросил:
— Что привело вас сюда?
— Расплата, — женщина задрала рукав, чтобы показать, что ей остались 22 часа жизни за убийство того, кто чуть не убил ее.