Прямо скажем – Григоровичу несказанно повезло встретить в Москве директора императорских театров Гедеонова за соседним столом. По-французски он действительно говорил лучше, чем на русском языке, ибо мать его была француженкой, дочерью погибшего на гильотине во время террора роялиста. Воспитание ему дали соответствующее, он даже учился во французском пансионе «Монигетти» в Москве. Гедеонову такой сотрудник был очень кстати, поскольку немало актрис императорского театра были француженками.
Что мы знаем сегодня об Александре Михайловиче Гедеонове – гурмане, любителе жизни во всей ее многогранности, кроме того, что он был завсегдатаем ресторана? Прежде всего, приходят на ум слова Натана Эйдельмана из книги «Твой девятнадцатый век»: «Александр Гедеонов, печально знаменитый директор императорских театров». А вот более подробный портрет из анналов советского искусствоведения: директор императорских театров, реакционный чиновник, душитель всего светлого и либерального, препятствовал постановке опер Глинки, «Ревизора» Гоголя и многому чему прогрессивному. Вряд ли такая отштампованная характеристика является правдоподобной, ведь по сравнению с директорами советских театров, в недавние времена так лихо закручивавших гайки и доводивших режиссеров до инфаркта, а то и до шереметьевской таможни, Гедеонов был просто «ягненком».
Да и происхождения он был более знатного, чем его пролетарские хулители. Его старинный русский дворянский род принадлежал к смоленской шляхте и находился в родстве с Апраксиными. Известен и родоначальник рода – смолянин Хрисанф Тимофеевич Гедеонов, убитый в 1700 году. Отец Гедеонова, которого он рано лишился, дослужился до чина полковника, а затем на гражданской службе до действительного статского советника. Но сыну суждено было достичь более высокого положения в обществе и на службе, чем отцу.
Когда вспоминают о Гедеонове, то нередко забывают упомянуть о том, что он двадцати лет от роду достойно участвовал в Отечественной войне 1812 года. Обычно принято об этом говорить в связи с декабристами. А вот когда дело касается тех, кто не вышел в 1825 году на Сенатскую площадь – тут участие в боях с французскими оккупантами подается как незначительный эпизод, не требующий особого заострения. Обидно. Да, Гедеонов принадлежал к той части российского дворянства, которая не была обеспокоена необходимостью срочного конституционного переустройства России. Но это не значит, что он был плохим гражданином своей страны.
В 1804 году тринадцатилетний Саша Гедеонов, получивший домашнее воспитание, был записан на службу юнкером в Главный московский архив Министерства иностранных дел, что стоял на Воздвиженке – где теперь Российская государственная библиотека. В 1805 году Гедеонов был определен на военную службу, в свиту Его Императорского Величества «по квартирмейстерской части колонновожатым». Через пять лет, в 1810 году, Александра произвели в подпоручики и перевели в Кавалергардский полк. Прослужив в Кавалергардском полку полтора года, Гедеонов в июне 1811 года был переведен в Ямбургский драгунский полк капитаном и с этим полком вступил в Отечественную войну. Со своим полком Гедеонов храбро сражался в Клястицком и Полоцком сражениях, был отмечен начальством.
В марте 1813 года Гедеонова перевели в Казанский драгунский полк, который входил в состав корпуса, блокировавшего Данциг. Во время осады кавалергард Гедеонов неоднократно отличался, в особенности смелой атакой на мызу Шальмюль, где едва не захватил командовавшего французскими войсками генерала Раппа, но был тяжело контужен. 23 февраля 1816 года Гедеонов был уволен с военной службы по прошению «за ранами, с чином майора и с мундиром».
Отставка Гедеонова длилась около года, после чего он получил назначение на гражданскую службу: в апреле 1817 года его определили в экспедицию Кремлевского строения в число смотрителей. На новом поприще он быстро достиг высокого служебного положения. Первыми успехами новоиспеченный чиновник Гедеонов, по всей вероятности, был обязан родственным связям, а дальнейшим продвижением по службе – расположению своего непосредственного начальника князя Николая Юсупова, очень ему покровительствовавшего и награждавшего его, по мнению некоторых, не в меру заслуг. Впрочем, не расположенный к Гедеонову Александр Булгаков находил, что Александр был полезен придворному ведомству тем, что «знал Москву и все лица хорошо».
В январе 1818 года Гедеонов назначен «присутствующим» в экспедиции Кремлевского строения и оставался в этой должности до августа 1831 года, когда экспедиция была преобразована в Московскую дворцовую контору. Гедеонов был женат на урожденной Наталье Павловне Шишкиной, от которой у него родилось трое детей: Сергей, умерший в раннем детстве, Михаил и Степан. Жена Гедеонова хорошо пела, обладала красивым сопрано.