С т р. 472. Ферула — строгое обращение, тяжелый режим.
С т р. 473. …приказчик С. Ш… — Подробнее о нем см. в повести «В людях» (Г-30, т. 13, стр. 381).
С т р. 473. …романы Салиаса… — Салиас де Турнемир Е. А. (1841–1908) — очеркист и писатель, автор исторических романов «Пугачевцы», «Принцесса Володимирская», «Петербургское действо» и др.
С т р. 473. Мордовцев Д. Л. (1830–1905) — плодовитый беллетрист; из его романов наиболее известны «Знамения времени» и «Царь и гетман».
С т р. 473. Генри де Трайль (1842–1900) — журналист и писатель, автор многотомной «Общественной жизни Англии».
С т р. 473. … с благородными поступками господ Атоса, Портоса, Арамиса… — Герои известного романа «Три мушкетера» А. Дюма-отца (1807–1870).
С т р. 473. …короля Генриха IV… — В повести «В людях» Горький пишет: «Любимым героем моим был веселый король Генрих IV, мне казалось, что именно о нем говорит славная песня Беранже:
Романы рисовали Генриха IV добрым человеком, близким своему народу…» (там же, т. 13, стр. 378–379).
(Стр. 477)
Впервые напечатано в «Литературной газете», 1946, № 25, 15 июня.
В Архиве А. М. Горького хранится черновой автограф, без заглавия, со значительной авторской правкой чернилами. Беловая рукопись «Мудрой редьки» не сохранилась.
Публикуется по черновому автографу (ХПГ-38-8-1).
Замысел произведения относится к 1892–1894 годам. Об этом свидетельствуют воспоминания О. Ф. Ивиной-Лошаковой. Рассказывая о жизни Горького в Нижнем Новгороде, она пишет:
«Однажды из какой-то редакции написали, что начало рассказа оригинально, но против идеи рассказа возражают, посоветовали переделать в обратном направлении и, вообще, предложили пописать иначе. Алексей Максимович возмутился предложением „пописать иначе“ до того, что даже встал во весь рост с письмом в руке и, побледнев до самых губ, сказал с ненавистью и угрозой:
— Я попишу! Я им попишу! Они меня прочитают!
Человек негодовал, но молодой писатель в нем на несколько часов упал духом — кто же, мол, прочтет, если не будут печатать? — и это настроение выразилось у него оригинально; из обложки какого-то журнала он вырезал изображение редьки с пучком зелени, наклеил его, посмеиваясь, на лист плотной бумаги слева, а справа крупно написал стихи, которые тут же сложились:
И повесил у своей постели.
На этом и кончилось дурное настроение, и дня не прошло, как он уже с увлечением снова писал» (Архив А. М. Горького, МоГ-5-2-2).
Эти стихи, по-видимому, являются первым наброском к «Мудрой редьке», замысел которой возник у Горького тогда же. 30 сентября 1934 г. Горький сообщил Н. В. Яковлеву: «Первую „сказку“ — „О мудрой редьке“ — написал я в 93 или 4 году, одновременно со сказкой „О Чиже“. Кажется, сказка „О редьке“ не была напечатана по условиям цензурным» (Г-30, т. 30, стр. 360).
В ответном письме Яковлев поблагодарил Горького за сведения о сказке. «Было бы крайне важно найти ее рукопись, — писал он, — или корректуру, если она была в наборе. Не хранятся ли они в какой-либо из частей Вашего архива? Если же нет, то не дадите ли Вы указаний, где и при каких обстоятельствах она была задержана цензурой? А впредь до ее нахождения было бы крайне интересно иметь хотя бы ее пересказ» (Архив А. М. Горького, КГ-п-91-5-2).
Отвечая Яковлеву 25 октября 1934 г., Горький попытался вспомнить судьбу произведения. Он писал: «…судьбу сказки „О мудрой редьке“ я плохо помню и даже не уверен: цензура ли запретила ее, или же отказался напечатать редактор „Волжского вестника“ Рейнгардт? А теперь вот смутно вспоминается, что приятель мой Гурий Плетнев писал мне в Самару, что сказка эта будто бы была напечатана. Так как Гурий был корректором в газете Ильяшенко „Каз<анские> вести“, возможно, что он, Гурий, — напечатал ее в своей газете, — рукописи я посылал ему. Насколько помню — вещь это ничтожная, а содержание ее приблизительно таково: редька, которой было несколько тесно в грядке, неосторожно и преждевременно высунулась из земли. Это повело к тому, что она загнила и одновременно у нее явились мысли о тщете всего земного. Затем она отправилась путешествовать по огороду, но — не обрела в своем огороде ничего интересного и — кажется — ее съел козел» (Г-30, т. 30, стр. 363).
«Мудрую редьку» Горький действительно послал в казанскую газету «Волжский вестник», но напечатана она не была. Горький вспомнил о ней только в 1926 г., по настоятельной просьбе Груздева. 15 октября 1926 г. Груздев писал Горькому: «Вы упоминали в „Былом“ о рассказе „Мудрая редька“. Я такого рассказа в газетах не нашел. Где он был помещен?» Горький ответил 23 октября: «„Редька“, „Месть“, „О рыбаке и фее“ — потеряны мною вместе с ненапечатанной „поэмой“ „Луна, поэт, собака и читатель“. Поэму — жалко» (Архив ГXI, стр. 87, 365).
Дошедшая до нас черновая рукопись сказки изобилует большим числом поправок. Ее начало не сохранилось. Характер правки свидетельствует о тщательной работе Горького над текстом.
Бо́льшая часть изменений касается философских рассуждений редьки. Так, Горький вначале назвал «труд», который собиралась написать редька: «Мир как ошибка и нелепость», сопоставив его с известным трактатом Шопенгауэра «Мир как воля и представление». В других случаях Горький меняет характер рассуждений редьки, иногда уточняя их, иногда дополняя витиевато-туманными философскими терминами. Он стремится передать своеобразие ложно напыщенной высокопарной речи редьки, пародируя фразеологию идеалистических философских сочинений.
Иногда Горький усиливает ироническое звучание фраз, высмеивая «мудрую» редьку. Наряду с этим он устраняет то, что имеет личностный оттенок, добиваясь обобщающего смысла. Существенно переработан конец произведения (см. варианты).
«Мудрая редька» представляет собой сатиру на идеалистические философские системы, в частности на книги Ницше, Шопенгауэра, Гартмана. Замысел сказки относится, по-видимому, к 1893 г., когда Горький изучал сочинения «Пессимизм в XIX веке» Е. Каро и «Пессимизм» Сёлли. Их теория сводилась к тому, что пессимизм, как «вывод из размышлений», не типичен для Западной Европы. Горький, полемизируя с Каро, испещрил его книгу пометками (см. «Новый мир», 1938, № 8).
В начале 90-х годов писатель очень внимательно присматривался к модным идеалистическим течениям в философии. А. Е. Богданович вспоминал, как Горький в Нижнем Новгороде показывал ему свою библиотеку. «Затем он достал целый набор сочинении Шопенгауэра: „Мир как воля и представление“, „О четверояком корне достаточного основания“, „Афоризмы и максимы“, 2 тома, в переводе Черниговца. В разговоре выяснилось, что всё это он читал, не исключая и трактата по логике» (. . Страницы из жизни М. Горького. Минск, 1965, стр. 20).
В «Беседах о ремесле» есть оценка пресловутой «морали господ», проповедуемой Ницше. «Эта философия человека, который кончил безумием, была подлинной философией „хозяев“, — замечает Горький — <…> Я познакомился с нею в 93 году от студентов ярославского лицея, исключенных из него» (Г-30, т. 25, стр. 320).