— Советских...
Палач, ступая мягко, как кот, сделал еще два шага и широко расставил ноги для устойчивости. Теперь он стоял в одном метре от несчастного солдатика. Казалось, тот должен был услышать дыхание палача. Но солдат этого не услышал, не почувствовал.
— Социалистических...
Палач вытянул правую руку с пистолетом вперед, почти касаясь дульным срезом затылка солдата.
— Республик...
Палач левой рукой сжал запястье своей правой руки для большей устойчивости пистолета.
— Приговорил...
Жуткий хруст одиночного выстрела стегнул меня кнутом вдоль спины. Я весь сжался. Я зажмурил глаза, словно от невыносимой боли, но тут же их открыл.
Убитый солдат резко выбросил обе руки над головой, как бы пытаясь ухватиться за облака, запрокинул голову назад так, как этого не может сделать еще живой человек. А эхо выстрела медленно покатилось к далекой лесистой гряде и, расколовшись об нее, залаяло.
Тело солдата падало медленно-медленно, как кленовый лист в тихий осенний день. Палач так же медленно отступил на шаг в сторону, уступая место падающему телу.
— К высшей мере наказания, — тихо закончил чтение начальник штаба.
Палач ловко извлек магазин из рукоятки пистолета и рывком передернул затвор, выбрасывая из патронника не понадобившийся второй патрон.
Похоронная команда была назначена заранее: пятеро солдат с лопатами и куском брезента. Они ринулись к трупу откуда-то с левого фланга.
А он лежал у наших ног, устремив свой немигающий взгляд в бездонное небо.
Заключение
Вы когда-нибудь были знакомы с человеком в период его жизни между смертным приговором и казнью? Если нет, знакомьтесь: я — один из таких людей.
Я больше не освободитель. Не для меня эта работа. И не для моей страны. По моему убеждению, только та страна, в которую люди толпами бегут со всего света, имеет право давать советы другим о том, как надо жить. Та же страна, из которой люди прорываются через границу на танках, улетают на самодельных воздушных шарах и сверхзвуковых истребителях, крадутся через минные поля под пулеметным огнем, преследуемые сворами сторожевых псов, та страна никого и ничему учить не должна. Нет у нее такого права. Прежде всего давайте в своем доме порядок наведем, создадим такое общество, чтобы люди не из нашей страны за границу подземные коридоры рыли, а чтобы к нам такие коридоры кто-нибудь из богатых и свободных стран старался прорыть. И вот только тогда обретем мы право поучать других, да и то не танками, не грохотом гусениц по мостовым, а добрым советом и личным примером: смотрите, любуйтесь, перенимайте опыт, если нравится.
Мысли эти пришли мне в голову давно. Может быть, они стары и избиты, но это мои собственные мысли. Самые первые.
И мне очень хотелось, чтобы они не умерли в моей голове, а для этого надо было поделиться ими хотя бы с двумя другими людьми. Но в моем положении это было невозможно. Нас,
профессиональных освободителей, за такие мысли стреляют. В затылок.
С одним освободителем такими идеями поделиться можно, а со вторым уже не успеешь.
Поэтому я ушел. Унес свои мысли вместе с головой. К переходу я готовился много лет и никогда не верил в его успешный исход. Но мне повезло.
По коммунистическим законам я — предатель и изменник, преступник, совершивший тяжкое, особо опасное государственное преступление. Военной коллегией Верховного Суда Союза ССР я приговорен к высшей мере наказания. Способ исполнения приговора не уточнен. Моим палачам дан широкий выбор: автомобильная катастрофа, самоубийство, сердечный приступ. Но им еще надо найти меня.
А пока я живу в последнем периоде своей жизни — между смертным приговором и казнью.
В моей жизни это самое счастливое время.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Почему нас не отправили освобождать Румынию
1
С тем, чтобы результаты освободительного похода закрепить навеки, 16 октября 1968 года в Чехословакии была образована Центральная группа войск Советской Армии. В состав группы вошли шесть дивизий (авиационная, две танковых, три мотострелковых), пять бригад (связи, артиллерийская, зенитно-ракетная, две ракетных), отдельные полки, батальоны и дивизионы (разведывательные, противотанковые, десантно-штурмовые, саперные, понтонно-мостовые, автотранспортные, ремонтные, медицинские и прочие).
Все эти дивизии, бригады, полки, батальоны и дивизионы в основном комплектовали личным составом, который участия в освободительном походе не принимал. Тех, кто входил в Чехословакию в августе 1968 года, уже в сентябре и октябре возвращали в Советский Союз. Меня военная судьба бросила в 66-ю гвардейскую учебную мотострелковую дивизию Прикарпатского военного округа.