— Есть новости от юриста? — спрашивает мама.
— Он изучает его инвестиционные бумаги, вклады, банковские счета. А следователь так от меня и не отстает. «Мы полагаем, что причиной смерти стала аневризма, — говорит он. — Но мы не уверены в этом до конца».
— Что такое аневризма? — интересуется мама.
— Как мне объяснили, это патологическое расширение, выпячивание стенки кровеносного сосуда.
— Так я и знала, что у Бенни какая-то патология, — отзывается мамуля. — Неспроста он все Фрейда штудировал. Вел тайную жизнь.
— Мне известны все твои тайные местечки, — шепчет мне Бенни в цокольном этаже.
— Откуда?
— Я же доктор.
Возражаю:
— Доктора только и делают, что вырезают гланды.
— Доктора — двоюродные братья — другие. Они еще и исследователи.
— Мы всегда будем двоюродными братом и сестрой, Бенни?
— Покуда смерть не разлучит нас, — говорит он.
Бенни, студент первого курса, звонит мне по телефону.
— Мне поручили клевую работу в лаборатории.
— Ты теперь носишь белый халат, как ученый?
— Ношу белый халат, как сумасшедший ученый.
Мы хохочем, и с тех пор я зову его Доктором Франкенштейном. С каждым разом его звонки все печальнее.
— Весь мой белый халат в крови, как у мясника, — говорит он.
— Да ладно!
— Я убиваю, — говорит Бенни. — Вот чем занимаются в лаборатории.
— Кого ты убиваешь? — спрашиваю.
— Мышей, кроликов, а уж что я делаю с кошками…
Мне кажется, он меня разыгрывает.
— С кошками, — смеюсь я. — Любимая шутка моего отца: «Кто спит с котом? Миссис Котт».
— Когда я тебе расскажу, ты меня возненавидишь, — говорит Бенни.
И рассказывает, как дает котятам блюдечки с едой, а в ней подмешан алкоголь, и вскоре котята есть уже не хотят. Только пить.
— Мой профессор ставит эксперимент. Хочет превратить маленьких пушистиков в пьянчуг. Сделать из них четвероногих алкашей. А меня заставляет каждый день тщательно записывать, как они ходят, не спотыкаются ли, отказываются ли от еды, впадают ли в бесчувствие.
— Он псих, Бен, — говорю я. — Вали от него.
— Он псих, а я его подельник.
— Что такое подельник, Бен?
— Отвали. Ничего вообще не знаешь. Ни слов нормальных. Ни чем я занимаюсь. Ничего.
— Не я тебе позвонила. Ты сам мне позвонил.
— Пошла вон из моей жизни, — как обычно, говорит он.
— Да запросто, кошачий убийца, — отвечаю я.
Сообщаю, что выхожу замуж. Бен в это время учится в медицинском институте.
— Кто он? — спрашивает Бен.
Называю имя.
— Я такого не знаю, — говорит он. — А к тем, кого я не знаю, я на свадьбы не хожу.
Университет я бросаю.
— Как погода? — спрашивает мама. — А то я сбилась.
— Нынешняя осень бьет все рекорды по теплу, — сообщаю. — А потом побьет все рекорды по холоду. И то и другое не по сезону.
— А вот у нас в Калифорнии, — говорит мамуля, — каждый день был таким, как ему положено по сезону.
Он по-прежнему периодически мне звонил, сообщал главные новости.
— Я стал веганом, — говорит Бен. — Не ем ни мяса, ни птицы. Кожаную обувь не ношу. Хватит мучить животных.
— В мире полно мучений, — толкую ему. — В каждой стране есть люди, которым нужна помощь, а ты беспокоишься о зверюшках.
С ним я превращаюсь в злюку.
— Где твоя чуткость, мать-земля? — спрашивает он.
— Проехали, — говорю.
Но Бен, пока сам не захочет, не остановится.
— Как насчет приматов? — говорит он. — У них большой палец тоже противопоставлен, помнишь? Как у нас. Может, нужно встать на их защиту и запретить прививать им вирусы иммунодефицита? Или перестать мучить кошек и кроликов?
— Я стою на защите своих детей от кори, — отвечаю я, — коклюша и ветрянки. А приматы мне до лампочки.
— Гадюка! — говорит Бен.
Проходят годы. Сталкиваемся с ним то здесь, то там.
Встречаю его в хорошем ресторане.
— Привет, Бен, — говорю. — Я думала, ты ешь только с картонных тарелок.
Бен говорит:
— Познакомься с моей девушкой. Филиппа, это моя двоюродная сестра. Мы росли вместе, как родные.
Попадается мне на вокзале.
— Бен! Что ты здесь делаешь?
Бен говорит:
— Познакомься с моей девушкой, Йоко. Йоко, это моя двоюродная сестра.
Как-то раз натыкаемся друг на друга в аэропорту.