Я было заколебалась, но лгать не стала:
- Ты старше, чем думает Джефф. По крайней мере, двадцать один. Может бытц даже двадцать два.
Она вздохнула:
- Холли, я гожусь тебе в матери.
- Ну уж! В это я и вовсе не поверю.
- Я рада, что по мне этого не скажешь. Но прежде всего поэтому совершенно невозможно, чтобы я влюбилась в Джеффа, хотя, конечно, он прелесть. Но вообще, все это неважно. Важно то, что он любит тебя.
- Что-что? Ну знаешь, это самая большая глупость из всего, что ты до сих пор сказала. Я ему нравлюсь или нравилась. Но не больше.- Я чуть не подавилась.- А мне больше ничего и не надо. Да ты бы только послушала, как он со мной разговаривает.
- Я слышала. Но мальчики в этом возрасте еще не умеют выражать того, что чувствуюг, они стесняются.
- Но...
- Подожди, Холли. Я кое-что видела, чего не могла видеть ты, так как была без сознания. Знаешь, что случилось, когда мы с тобой грохнулись?
- Ну ясно, нет.
- Джефф прилетел, как карающий ангел, через долю секунды после нас. Еще не успев приземлиться, он стал сдирать с себя крылья, чтобы освободить руки. На меня он и не взглянул. Просто перешагнул. Потом взял тебя на руки и стал качать, рыдая как ребенок.
- Это... правда?
- Правда.
Может, я действительно немного нравилась глупому верзиле.
- Понимаешь, Холли,- продолжала Ариэль.- Даже если ты к нему равнодушна, все равно надо быть с ним мягкой и внимательной. Ведь он любит тебя, и ты можешь легко сделать ему больно.
Я постаралась собраться с мыслями. Любовные истории... это как раз то, чего следует избегать деловой женщине... но если Джефф и вправду питает ко мне такие чувства, предам ли я свои идеалы, если выйду за него замуж, лишь для того, чтобы сделать его счастливым? Чтобы сохранить фирму? В конечном счете разве не это главное?
Но если я так поступлю, то "Джоунс и Хардести" уже не будет, ее сменит "Хардести и Хардести".
Ариэль не умолкала:
- Может, ты его еще полюбишь. Такое бывает, детка. И если так случится, ты будешь жалеть, что бросила его. И уж какая-нибудь другая девица постарается его не упустить, ведь он такой славный парень.
- Но...- Я замолчала, так как раздались шаги Джеффа, я их всегда узнаю. Он остановился в дверях и посмотрел на нас, сдвинув брови.
- Привет, Ариэль,
- Привет, Джефф.
- Привет, Покалеченная.- Он оглядел меня с ног до головы.- Боже, на кого ты похожа.
- Ты тоже выглядишь не лучшим образом. Я слышала, у тебя плоскостопие?
- Хроническое. Как ты ухитряешься чистить зубы с этими штуками на руках?
- А я и не чищу.
Ариэль сколынула с кровати и сказала, удерживаясь на одной ноге:
- Должна бежать. Пока, ребята.
Джефф закрыл за ней дверь и сказал несколько грубовато:
- Не двигайся.
Потом обнял меня и поцеловал.
Ведь я не могла его остановить, правда? Со сломанными руками. К тому же это совпадало с интересами фирмы. Я совершенно обалдела, потому что Джефф никогда меня не целовал, разве что в дни рождения, а они не в счет. Я попыталась ответить на поцелуй, чтобы показать, что я все оценила.
Не знаю, чем они меня перед этим пичкали, но у меня зазвенело в ушах и снова закружилась голова.
- Кроха,- он склонился надо мной.- Как я из-за тебя настрадался.
- Ты тоже мне не дешево достаешься,- сказала я с достоинством.
- Да, пожалуй.- Он с грустью на меня посмотрел.- О чем ты плачешь?
Я и не заметила, что плакала. Тут я вспомнила.
- Ох, Джефф! Я угробила свои прекрасные крылья.
- Достанем новые. Ну, держись. Я сейчас повторю.
- Давай.
И он меня поцеловал.
Я полагаю, в названии "Хардести и Хардести" заложено больше ритма, чем в "Джоунс и Хардести".
Оно и в самом деле лучше звучит.
Успешная операция
Для любого из пишущей братии самым дорогим и ценным словом, конечно же, является короткое и круглое англосаксонское NO!!! А одну из особенностей отношения публики к работе прозаика характеризует тот факт, что люди, никогда не ожидающие от таксиста свободного маршрута движения или от рынка свободного набора товаров, без малейшего смущения требуют от профессионального писателя все новых и новых даров его авторучки.
Это нетерпеливое "а ну-ка давай" - повальное заболевание среди фанатов научной фантастики, в острой форме проявляющееся у организованных фанатов НФ и в самой опасной форме - у фанатов-которые-издают-журналы-для-фанатов.
Следующая история появилась на свет сразу после продажи моего первого рассказа; то есть возникла в результате того, что я в то время еще не научился говорить NО!
- Как ты смеешь такое предлагать!
Главный придворный врач упорно стоял на своем.
- Я бы не осмелился, сир, если бы вашей жизни не грозила опасность. Кроме доктора Ланса, в отечестве нет другого хирурга, который мог бы сделать пересадку гипофиза.
- А я говорю, оперировать будешь ты!
Медик покачал головой.
- Тогда вы умрете, вождь. Моего искусства недостаточно.
Глава государства стремительно закружил по комнате. Казалось, он вот-вот даст выход одному из тех истерических взрывов гнева, которых так боялись его приближенные. Неожиданно он сдался.
- Приведите его ко мне! - приказал он.
Сохраняя достоинство - достоинство и присутствие духа, не сломленные в течение трех лет "превентивного заключения", - доктор Ланс предстал перед вождем. Бледность и истощение выдавали в нем узника концентрационного лагеря; впрочем, люди его расы уже привыкли к притеснениям.
- Я понял, - произнес он. - Да, я понял... Я могу сделать операцию. Каковы условия оплаты?
- Условия оплаты? - возмутился вождь. - Ты еще смеешь говорить об условиях, грязная свинья? Тебе дается возможность хотя бы частично искупить грехи своей расы!
Хирург поднял брови.
- Думаете, я не знаю, что, будь у вас под рукой другой вариант, вы бы никогда не послали за мной? Но вам понадобилась именно моя помощь.
- Ты сделаешь, что тебе скажут! Ты и твой род должны быть счастливы уже тем, что остались живы.
- И все же без гонорара я оперировать не собираюсь.
- А я сказал, тебе еще повезло, что ты жив... - В голосе диктатора чувствовалась неприкрытая угроза.
Ланс молча развел руками в стороны.
- К тому же мне говорили, что у тебя есть семья...
Хирург облизал пересохшие губы. Его Эмми... они могут погубить ее... и маленькую Розу. Но он должен быть мужественным - таким, каким хотела бы его видеть Эмма. И он будет играть по самым высоким ставкам... ради них и только ради них.
- Мертвым им не будет хуже, чем теперь, - твердо ответил он.
Прошло немало времени, прежде чем вождь убедился, что Ланса ему не сломить. Не стоило даже пытаться - хирург впитал мужество вместе с молоком матери.
- Какова твоя цена?
- Разрешение на выезд для меня и моей семьи.
- Скатертью дорога!
- Компенсация за имущество...
- Да подавись им!
- ...выплаченная золотом до операции!
Вождь по привычке хотел возразить, но сдержался. Пусть этот самонадеянный глупец думает что угодно. Вразумить его можно будет и после операции.
- А теперь последнее... операция будет проводиться в зарубежном госпитале.
- Но это нелепо!
- Я настаиваю.
- Так ты не доверяешь мне?
Ланс, не отвечая, смотрел ему прямо в глаза. Вождь ударил доктора ударил сильно, по губам. Хирург даже не шевельнулся, чтобы избежать удара; он принял его, не изменив выражения лица...