- Дай мне ручку, - приказал он. – Давно не виделись, а?
- Левша Фип! – вздохнул я. – Что привело тебя сюда?
- Я просто зашел перекусить, - сказал он мне. - Можешь одолжить мне кое-что?…
- Все тот же Левша, - снова вздохнул я. Затем пристально посмотрел на него. - Подожди-ка, ты уже не тот, не так ли? Где ты взял эту шапочку? Я протянул руку, чтобы схватить его, но Фип увернулся.
- Полегче с захватами, - предупредил он меня. - Это сувенир с прошлогоднего съезда.
- Съезд?
- Солакон, - кивнул Фип. - Только не говори, что ты не знаешь.
- Что? С каких это пор ты стал фанатом научной фантастики?
- Улыбайся, когда говоришь это, - ответил Левша. - Я был фанатом еще до Гернсбека. Разве ты не читал обо мне в «Фантастических приключениях»?
- Да, но мне и в голову не приходило, что ты интересуешься этой областью.
- Как ты думаешь, кто помогал Кэмпбеллу откопать эти передовицы? – он ухмыльнулся. - Я фанат с тех пор, как Док Смит включился в дело.
- Так ты ходил на Солакон? Я не могу с этим смириться.
- Я тоже не могу. - Фип усмехнулся. - Хочешь, чтобы я рассказал, как это – побывать на Ворлдконе?
- Нет, - твердо сказал я.
Но и вполовину не так крепко, как Фип схватил меня за воротник, виляя языком и рассказывая свою историю.
- Я заехал в отель «Александрия» на несколько дней раньше срока, - начал Фип. - Над дверью висела большая табличка с надписью «ЮЖНЫЕ ВРАТА ВОСЕМЬДЕСЯТ», так что я понял, что Рик Снири уже здесь.
Он сделал паузу, достаточную, чтобы избавиться от кавычек, висящих в воздухе, затем продолжил.
Не будучи калифорнийцем, я не знаком с этим тараканьим ранчо, но я хорошо ориентируюсь на местности. «Александрия» - старый отель, но все еще работающий. Я добираюсь до своей комнаты и начинаю распаковывать вещи, но как только я вытаскиваю пробку, начинает звонить телефон.
- Алло... это Рон Эллик ... могу я подняться на минутку? Окей.
Через две минуты после этого разговора в моей комнате стоят пять вентиляторов и ящик теплого пива. Все заволакивает сигаретным дымом. Так как администрация не предоставила пепельницы, мы используем вентилятор самого большого диаметра. Наконец, около часа ночи, мы вытряхиваем пепел изо рта Эллика, и я провисаю в мешке.
На следующее утро, которое в Калифорнии называют вторником, мы с Дэйвом Кайлом отправились в дом Акермана, и весь день я любуюсь научно-фантастической коллекцией Акермана и Рут Кайл, хотя и не обязательно в таком порядке. Пока Дэйв стряхивает с жены следы, мы беседуем с Барбарой Сильверберг и ее мужем, имени которого я не расслышал. Затем появляются семнадцать фанатов, и мы устраиваем сцену в палисаднике, где разглагольствует Марк Клифтон. Я выезжаю на машине, пилотируемой Хелен Урбан, и сажусь рядом с чувствительной фанатичной дамочкой по имени Мириам Дайчес. Я могу сказать, что она истинный фэн, потому что носит бюстгальтер из двух пропеллерных шапочек.
- Женщина, которая управляет этим салоном, держится за фишки, - сообщает мне эта цыпочка. - Каждый вторник вечером она показывает приглашенных знаменитостей. Однажды ночью у нее даже был Морин О'Хара.
Я впечатлен, но еще больше, когда мы приезжаем и находим место для парковки за Детройтским железом стоимостью около 250 000 долларов. Мы подходим к большому особняку, расположенному за очаровательной оградой из денежных деревьев, и у дверей нас встречает парень в воротничке, который усаживает нас на террасе. К счастью, наша хозяйка имеет очень большой внутренний дворик. Это девушка лет шестидесяти с лишним, она напоминает мне мать Спринг Байингтон. После вечеринки мы оказываемся в пиццерии в Голливуде, и Гордон Дьюи с женой отвозят меня обратно в отель. Именно тогда я узнаю, насколько богата наша хозяйка, когда мне говорят, что она замужем за белым воротничком.
В среду тусовка продолжается. Я провожу время с Бобом и Сэди Шоу, Бойдом Рейберном, и вижу Анну Синклер Моффатт, с которой я действительно встречался еще в понедельник, когда приехал и обедал у нее дома с ее мужем и Риком Снири.
Я удивлен, увидев ее в отеле в таком наряде, и говорю ей об этом.
- Где твое ведро? - Спрашиваю я. – Почему ты не со шваброй?
- Что ты имеешь ввиду? - спрашивает Анна. - Почему это я должна быть здесь с ведром?
- Я рассчитываю на это, - говорю я ей, - с тех пор, как я получил письмо от Рика Снири. Он сказал мне, что ты поденщица на этом съезде.
От души посмеиваясь над лексиконом Снири, она бьет меня молотком по голове и исчезает в баре, а я отправляюсь ужинать с Тони Бушером и его семьей. Я знаю, что Бушер живет в Беркли, и ему не терпится задать вопросы о фэндоме Беркли, но он не смеет говорить о таких вещах при жене и детях.