- Успокойся святоша, а то я тебя быстро успокою, - сказал один из их толпы.
Они подошли к столу и стали брать со стола руками еду. Гризли подошёл к моей старшей дочери и стал ей лапать.
- Гризли, убери от неё руки. Я звоню в полицию, - как только я взял телефон в руки, меня неожиданно ударил один его дружок. Я стал задыхаться. В доме началась паника. На моих глазах в шестеро бандитов стали избивать мужчин и хватать женщин и детей. Я видел как Гризли схватил мою старшую дочь за волосы и утащил её на цокольный этаж.
Крик стоял дикий. Молодой парень лежал на полу с пробитой головой, двое пожилых мужчин корчились на полу от боли так же как и я. Мои дочери и жена плакали от боли и страха. Я пытался это всё прекратить, но они сломали мне руку и разбили всё лицо, поэтому я мог только лежать на полу и слушать, как насилуют моих дочерей и жену. Я видел молчуна, который насиловал мою младшую доченьку. Я видел его лицо, я видел лицо моей малышки. Слёзы заливали мои глаза, а во рту у меня было моё сердце, который я жевал-жевал-жевал - получая боль ни с чем не сравнимую во всей Вселенной. Изо всех сил я старался кричать и звать Господа, но из моего рта исходили только хрипы и вытекала кровь. Мне оставалось только внутренне молиться, чтобы Господь оставил нас в живых. Я не знаю как долго это продолжалось, но мне показалось, что прошла вечность. Через некоторое время, сильные руки подняли меня на ноги, перед собой я увидел довольное лицо Гризли.
- Всё закончилось Марк. Бог услышал твои молитвы. Ты же молился на своих женщин? - спокойным голосом сказал человек, мучивший мою дочь.
- Я молился за вас, - сказал я. - Господи, прости их ибо не ведают что творят, - повторил и внутреннюю молитву вслух.
После моих слов, у Гризли с лица сошла улыбка. Все маньяки посмотрели на меня. Тишина стояла гробовая. С цокольного этажа поднялась дочь, подошла ко мне и села на колени, остальные дочери вместе с женой подошли к нам и сели вокруг меня, прижавшись ко мне.
- Мы спасены, мы Божьи дети. А вот чьи вы дети? Покайтесь, - насколько можно сильно выкрикнул я, что аж Молчун вздрогнул.
- Ты больной, а не спасённый. Я изнасиловал всех твоих дочерей, а ты мне про Бога рассказываешь. Ты больной.
Он вновь взял за волосы мою старшую дочь и поволок её бросив на кожаный диван. Моя доченька не сопротивлялась и не плакала, она делала всё то, что хотел от неё этот несчастный. Моя семья молилась. Я смотрел на свою старшую дочь и видел её губки, которые также читали молитву.
Злоба Гризли была настолько велика, что не удовлетворившись своим надругательством над моей дочерью, он стал её избивать. Мощные кулаки сыпали на неё град ударов. Его друзья смотрели на него и даже по их лицам можно было понять, что им было жалко мою девочку. Но Гризли бил её неистово, пинал со всей яростью до тех пор, пока моя любимая дочь навсегда не закрыла свои глазки.
Запыхавшись, вытирая с кулаков в кровь, он подошел ко мне и спросил:
- И теперь ты меня любишь святоша, - он произносил слова так, словно боялся услышать положительный ответ. Он сверкал на меня своими глазами, в которых четко читалось: "Я умоляю тебя, скажи, что Бога нет". Но я сказал правду.
- Бог, есть и мы с Ним любим тебя.
После этих слов он не закричал, а зарычал, так громко, что небеса содрогнулись. Он выбежал из дома, а за ним убежали все его приятели.
Этот день запомнится мне на всю жизнь, когда я хоронил свою дочь и молодого парня. Он запомнится мне словами священника, которые я в тот день познал до самой глубины их истинности: "А я говорю вам: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас". После этой трагедии мы несколько дней восстанавливались и приходили в себя. Божье Слово укрепляло наш дух молниеносно. Слова Иова: "Неужели доброе мы будем принимать от Бога, а злого не будем принимать". Слова Христа: "блаженны плачущие, ибо они утешатся" и слова Давида: "Утешайся Господом, и Он исполнит желание сердца твоего", - облегчали души, успокаивали и давали нам силы жить.
Через неделю мы снова стали принимать странников. Господь был с нами а с Ним нам не страшны никакие ветра мира всего. " Господь - твердыня моя и прибежище моё, избавитель мой, Бог мой - скала моя: на него я уповаю щит: мой, рог спасения моего и убежище моё", - нас ничто не могло поколебать.