— Ты прав, — кивнул Вильнер. — Я об этом подумал, но не хотел навязывать тебе своего мнения.
— Вот видишь! Что-то здесь не вяжется, но что… Не могу понять. У меня впечатление, что если мы разберемся в этом небольшом нюансе, то поймем, что увидела бедная женщина!
— Возможно, ты прав, — вздохнул эксперт. — Мне нужно идти, дежурство заканчилось. Ты остаешься?
— Да, — кивнул Беркович. — Хочу подумать.
Когда Вильнер вышел, старший сержант позвонил Наташе, которая только что проснулась и ждала мужа с дежурства, и предупредил, что вернется позднее.
— Завтра? — спросила Наташа.
— Почему? Может, даже сегодня. Не сердись, хорошо?
Беркович сидел за столом, рисовал схему дома, перемещения жильцов во время ночной суеты, и его не оставляла мысль, что решение загадки должно быть очень простым и лежащим на поверхности. Только потому все и выглядит таким загадочным.
Женский вопль. Выстрел. Соседи выбегают из квартир. Цинкер первым подбегает к двери Ализы — естественно, он живет напротив. И у него ключ. Почему он сразу не открыл дверь, а сделал это лишь после того, как ему напомнили о ключе? Волновался, забыл… А если все-таки…
Ну и что? Допустим, Цинкер проник в квартиру соседки, когда та уснула. Но почему она смертельно перепугалась? Она ведь хорошо знала соседа, он неоднократно заходил к ней, помогал… Нет, что-то здесь… А если…
Несколько минут спустя Беркович спустился на стоянку и попросил дежурного водителя отвезти его на улицу Шагала. Шел уже десятый час утра, Цинкера дома не оказалось, он работал в какой-то фирме, и Беркович разговорился с Далией Шенбрунн, жившей этажом ниже Ализы. Женщина была очень любопытной и должна была знать о соседях много интересного. Утром Беркович не задал ей того вопроса, который хотел задать сейчас — тогда просто повода не было.
— Отношения? — переспросила Инга. — Да Илан Ализу просто ненавидел! Я вам точно говорю. Он всегда делал вид, что заботится о соседке, но достаточно посмотреть ему в глаза… Вы знаете, что он хотел жениться на Саре, дочери Ализы? Он Сару боготворил, но Ализа сказала, что отдаст дочь за Илана только через собственный труп. Сара вышла за Пинхаса и уехала в Штаты… И вот как все обернулось. Не Илан, так сама судьба распорядилась… Интересно, что все-таки ее так напугало? Она вообще-то верила в привидения, и сердце слабое… Но я-то во все это не верю, а вы?
— Я тоже, — кивнул Беркович.
Пожалуй, он знал теперь, как было совершено убийство. Оставалась только одна деталь, и Беркович получил нужную информацию, вернувшись в управление и наведя справки в отделе регистрации оружия. Потом он отправился к инспектору Хутиэли, изложил свою версию и, получив разрешение, опять поехал на улицу Шагала. Цинкер только что вернулся с работы и удивленно отступил, когда к нему в квартиру вломился старший сержант с двумя патрульными полицейскими.
— У вас есть личное оружие, — заявил Беркович, — покажите его.
— Но… Послушайте, чего вы хотите?
— Вы задержаны по подозрению в убийстве Ализы Ратнер.
— Да вы что? — картинно возмутился Цинкер. — Она умерла от страха! Или я, по-вашему, привидение?
— Хуже! — отрезал Беркович. — Хотите, я вам расскажу, как было дело? Мне известно, что вы Ализу ненавидели, причина известна тоже. Вы играли роль заботливого соседа, а на самом деле… Впрочем, это психология, мотив. Вы знали, что у Ализы слабое сердце, и составили дьявольский план. У вас был ключ. Вы открыли дверь, когда Ализа спала, вошли в спальню и вытащили из тумбочки пистолет. После этого разбудили женщину. Приставив к виску Ализы свой пистолет, вы сказали, что сейчас убьете ее, потому что она сломала вам жизнь, а когда Ализа закричала, вы выстрелили у нее над ухом из пистолета, который достали из тумбочки. Пуля улетела в окно, а Ализа скончалась — думаю, на ее месте не выдержал бы и более здоровый человек. Вас предупреждают, что убьют, и стреляют над ухом… Потом вы вложили пистолет, из которого был сделан выстрел, в ладонь Ализы, и, выйдя из квартиры, закрыли ее на ключ. Соседи только начали выбегать на лестинцу, и вы присоединились к ним.
— Чепуха! — воскликнул Цинкер. — Не докажете!
— Ах, — вздохнул Беркович. — Одну ошибку вы все же допустили. На щеке Ализы остался пороховой след. Его не могло быть, если она стреляла сама, так что…