– Андрей не отдаст
– Калауз расскажет. Да и пошлёт тебя под крепкой охраной на митрополичий двор. Где ты, перед всем честным народом, во всех подробностях…
– Я не скажу ничего!
– Софочка! Ну не будь же дурой! Вся твоя будущая жизнь — суды да тюрьмы, порубы да застенки. Там такие мастера спрашивать есть… Покой тебе будет только когда Андрея завалят, да сыновей твоих съедят. Тогда ты ненужна станешь. Тогда — келья монашеская да устав суровый. До доски гробовой.
– Я… я сбегу! Спрячусь! Среди людей! В городе каком. Где никто меня не знает!
– Пустое. Кокона у тебя нет. Нет людей — родных, знакомых, которые бы тебя защитили. Вот выпущу я тебя, к примеру, в Коломне. И куда ты? В служанки? В просвирни? В рабыни на торг? Ты ж — любому видна. Видно, что не из простых. Да ещё и голова обрита. Кто б тебе хозяином не был — копать начнёт. А откуда такая… не простых кровей — взялася. Умный… сразу с рук скинет. Глупый — к Андрею отвезёт. Награды алкая, а голову теряя. Ты ж как стрела с чемерем: куда ни попала — всё отравила, порушила. Нет тебе места на «Святой Руси».
– И чего ты делать будешь?
– Думать, тётушка, думать. Как бы найти способ, чтобы хоть год-другой тебя не убивать.
Забавно видеть в самом себе, как эмоции — бешеная ненависть к этой женщине ещё два назад бушевавшая в моей душе, постепенно отступает. Сменяется попытками рационального мышления, просчёта вариантов, поиска оптимума… Эдак я и в гости её к себе зазову. Кстати…
Собственно говоря, уже образ кокона паутины — дал намёк. И чётко прозвучала для меня формула: «Нет тебе места на „Святой Руси“».
Сострадания у меня… вот к этой толстой белой заднице?! Заварившей кашу, от которой пол-Руси кровавой юшкой в любой момент умоется. Но… «…он щадил честь женщины и хранил верность супруге».
Если придавлю её или отвезу к Андрею, так что он будет поставлен пред выбором… Князь Андрей сделает правильный выбор. «Правильный» — с точки зрения государственных интересов и правосудия. И обозлится на меня за то, что я заставил его выбирать, принимать это, необходимое, но — тяжёлое, решение. Дальше я стану кандидатом в ближайшие покойники.
Её невозможно нигде спрятать, её невозможно никому сбагрить, её нельзя даже убить… Вот же засада!
– Есть лишь одно безопасное для тебя место. Всеволжск. По «Указу об основании», князем Андреем даденным, со Стрелки выдачи нет. Остановит ли его — закон его собственный? — Не знаю. Там я могу засунуть тебя в дебри дремучие. Тамошним лесовикам дела русские — не внятны, княгинство твоё — по глазам не бьёт. Там мои люди за тобой присмотрят, ежели что — защитят. Будешь кашу варить да воду носить. Не высовываться. Глядишь — и поживёшь чуток.
Но что и как сказать Андрею? Так, чтобы он не взбеленился? Думай, голова, думай.
Идёт где-то по Оке мой караван из Пердуновки. Идёт по Клязьме караван «подъюбочников» из Владимира. Идёт, наверное, с Низу, от Булгара караван низовских купцов. Может, и ещё есть. И тут я — в сети. В сетке русских рек. С «чемоданом без ручки».
От Яузы до Оки — 180 вёрст, от устья Москва-реки до Волги — 850. Тыщу вёрст в одной лодке со взведённой бомбой.
Неси-неси… Может, и я снесусь. В смысле: чего-нибудь придумаю.
copyright v.beryk 2012–2017