– Лишь косвенно…
– 'Лишь косвенно.' Значит больше нет смысла это обсуждать. И вообще на данный момент нет ни одной важной темы, которая бы требовала нашего обсуждения. – Поворачиваясь к Алекстразе, Изера проворчала. – Разве я тебе об этом не говорила? Я точно помню, что говорила! Да... Я говорила тебе! Я сказала тебе, что считаю это собрание ошибочным, моя сестра…
– Мы всегда встречались в этом цикле двух лун. Было бы непочтительно поступить иначе.
Ноздорму снова фыркнул:
– Непочччтительно к кому? К Элуне? У Матери Луны есссть свои ночные эльфы, которые ей поклоняются. Непочччтительно к титанам или их слугам – хранителям? Мы даже не знаем, сссуществуют ли титаны до сих пор! И уж явно это не может быть непочтительно к нам. Я согласен с Изерой. Это было ошшшибкой. В Союзе больше нет никакого смысла. И чтобы данное собрание не прошшшло даром, пусть оно станет финальным завершением Союза и позволит каждому из нас двигаться дальше, несмотря на собссственные проблемы.
Калек был ошеломлен неожиданным поворотом этого непродолжительного разговора. Он ждал, затаив дыхание, когда Алекстраза утихомирит двух других драконов, но Хранительница Жизни не произнесла ни слова. Казалось, Алекстраза обдумывает предложение Ноздорму, как будто оно этого заслуживает.
Синий дракон больше не мог оставаться на своем месте, поэтому направился к центру к Алекстразе, а затем повернулся к бронзовому дракону:
– Но Союз касается не только нас! На протяжении тысячелетий благодаря ему драконы сотрудничали друг с другом! Союз поддерживал порядок среди наших стай, не раз предотвращал катастрофу! Мы знали, пока мы вместе, всегда будет надежда…
– ‘Вместе’, – перебила Изера. – Да уж. На протяжении тысячелетий мы были очень сплоченными, не так ли? Нелтарион... Малигос...
Она хотела продолжить перечислять имена, но посмотрев на Ноздорму, замолчала.
– Не забудь и про меня, – угрюмо добавил бронзовый дракон. Он расправил крылья. – Если хочешь, называй его Дорнозму, повелитель стаи драконов бесконечности. Этот проклятый дракон был моим далеким будущим я, поэтому в его злодеяниях виноват я сам так же, как и Нелтарион виноват в том, что позже он сделал как Смертокрыл...
Алекстраза cнова встала в центр:
– Нет, Ноздорму! Никто здесь не винит тебя за то, чего ты еще не сделал! Ты вместе с другими сражался против Дорнозму и изменил будущее навсегда! Если ты в чем-то и был виноват, то после уничтожения Дорнозму от твоей вины не осталось и следа!
Калек и Изера кивнули в знак согласия. Бронзовый дракон медленно махнул своим хвостом в знак признательности за эти слова. Но затем его настроение снова ухудшилось.
– Да... Я боролся со своим будущим я... когда у меня были соответствующие силы для этого. Теперь я… мы… стали простыми драконами. Время Аспектов прошло, поэтому я считаю, что и время Драконьего Союза тоже минуло.
И снова Калек не заметил и нотки несогласия с этими словами у сестер:
– Но трое из Вас являются воплощением мудрости нашего рода! Аспекты всегда были…
Изера толкнула своей головой его:
– Мы... не... Аспекты.
– Но трое из Вас все еще…
– Калек, мы понимаем твое беспокойство, – произнесла Алекстраза с такой явной жалостью, что Калек вздрогнул. – Но наше время прошло и Азерот должен найти других защитников.
Когда она договорила, Ноздорму направился к одному из выходов. Изера последовала его примеру.
Калек не мог поверить своим глазам:
– Куда вы уходите?
Бронзовый дракон посмотрел на него через плечо:
– Домой. Здесь мы закончили. Нам вообще не следовало собираться.
– В конечном итоге он прав, – нехотя согласилась Хранительница Жизни… и только теперь Калек осознал, что он считал их всех теми, кем они сами себя больше не считали. По их мнению, теперь они были простыми тремя драконами, как и многие другие.
– Алекстраза! Неужели и вы того же мнения…
Казалось, будто бы на него сверху вниз смотрит его собственная мать. Жалость сменилась на заботу.
– Азерот выживет без нас. Ты… ты – тот, кто не так давно ввязался во все это… ты выживешь без нас. – Алекстраза посмотрела на уходящего бронзового дракона. – Ноздорму! Подожди! Мы встретимся еще раз через месяц! Если мы расторгаем Союз, то мы должны сделать это со всем надлежащим уважением!
Он остановился, а затем оглянулся:
– Ты права. Мы должны достойно закончить этот Союз. Согласен. Встречаемся через месяц.