Это движение послало волны боли через мою ногу. Я закусила щеку изнутри, мое внимание цеплялось к ножу, который все еще торчал из черепа у моих ног.
Когда стрелы прекратили лететь, гибрид опустил жадный взгляд к моему горлу.
Я дернулась в тот самый момент, когда его губы вступили в контакт, и его зубы впились в мое плечо. Но толстые шкуры помешали ему прокусить мою кожу.
Издав гортанное рычание, он схватил меня за подбородок и сдернул шарф ниже. Мое сердце заколотилось о ребра, легкие с трудом втягивали воздух.
— Доун! — Эдди подбежал ближе, кружа на расстоянии нескольких футов со стрелой наготове. — Я не могу выстрелить.
Я ненавидела ужас в его глазах. Ненавидела тот факт, что не могу скрыть страх в своих глазах.
Гибрид держал меня перед собой, зная, что Эдди не станет рисковать, потому что может попасть в меня. Я продолжала пинаться и биться, но как бы сильно я ни пыталась, я не могла высвободиться. Мне нужен был нож.
Он опустил голову, снова нацелившись на мое горло. Мой пульс резко ускорился, я опустила подбородок, и в поле моего зрения оказалась стрела, вонзившаяся ему в бицепс.
Я потянулась к ней, выдернула и воткнула ему в глазницу. Недостаточно сильно, видимо, потому что он взревел, царапая ее руками и все еще, бл*дь, дыша. Но этого оказалось достаточно, чтобы он пошатнулся. Достаточно, чтобы Эдди нанес смертоносный удар, и его стрела пронзила центр лба гибрида.
Тело повалилось на землю, и от напряжения, внезапно ушедшего из моих мышц, по мне прокатилась волна напряжения. Я покачнулась, сбросила это себя и, пошатываясь, пошла по снегу, чтобы забрать кинжал моей матери.
Эдди поймал меня за талию, поддерживая.
— Клянусь Ив, ты наградишь меня бл*дским сердечным приступом.
— Ты знаешь, что мне не нравится, когда ты вот так используешь имя моей матери, — я стиснула его руки для опоры.
Он накрыл мою щеку ледяными пальцами, поднимая мой взгляд к себе. Девятнадцать лет любви и преданности светились в этих глазах, и я знала, что мои глаза отвечали тем же.
— Спасибо тебе, — я сжала его запястье и сделала шаг назад, обыскивая тела в поисках ножа. — Мне тут как бы задницу надирали, так что хорошо, что ты остался, да?
Усмешка заиграла на его губах, пока он вешал мой колчан и лук за мою спину.
Я заметила кинжал и вернула его в ножны на бедрах, почувствовав себя в тысячу раз более расслабленно, как только вернула его себе.
Пока мы собирали стрелы, каждый шаг вызывал вспышку агонии в моем бедре. Я сохраняла нейтральное выражение на лице, но Эдди такой Эдди, он ничего не упустил.
— Тебе больно, — его взгляд скользнул по моему телу, остановившись на моей раненой ноге.
— Думаю, мне половину бедра отгрызли.
— Хочешь, я взгляну? — его темные брови сошлись вместе, лицо исказилось от беспокойства.
— Я посмотрю.
Я не могла представить себе жизнь в мире, где я не залечивала хотя бы одну рану, но поскольку я еще не плюхнулась лицом в землю, укус, наверное, был не таким плохим, как я думала. Как бы там ни было, трехдневный пеший поход до лагеря будет мучительным.
— Я оставил одну из лошадей, — он потер ладони друг о друга, подышал на пальцы.
Он должен был отправить всех лошадей с женщинами. Будучи только что спасенными из заведения для разведения гибридов, они были не в состоянии идти по мерзлой местности. Когда количество женщин удвоилось, лошадей хватало буквально впритык.
Я подобрала последнюю стрелу с земли и похромала прочь, направляясь в ту же сторону, что и остальные. Они, наверное, опережали нас на час.
— Не бесись, — он трусцой побежал за мной. — Одна из девушек отказалась ехать верхом, так что я принял решение. Чертовски хорошее, учитывая, как ты ковыляешь.
— Всегда обо мне заботишься, — уголки моих губ приподнялись, вопреки поту, усеявшему мой лоб, и ознобу на коже. Я чувствовала себя ужасно слабой, меня тошнило. — Что бы я без тебя делала?
Он встал передо мной, и беспокойство исказило его лицо.
— Я приведу лошадь. Жди здесь.
— Лан, — я плюхнулась на землю, зная, что он не оставит меня без защиты дольше, чем на несколько минут.
Закутавшись в меховой плащ, я перевязала рану полосками шкуры и умяла заначку сушеного мяса. Эдди вернулся, и на протяжении следующего часа я ехала верхом позади него на лошади, чувствуя себя немного лучше, немного сильнее и бдительнее. Несмотря на тряску при езде, убрать вес с ноги и мчаться в сторону остальной нашей группы творило чудеса с моим психическим состоянием.
Идя по следам, которые они оставили в снегу, мы много миль галопом мчались по тундре. Когда мы добрались до одной из заброшенных деревень, мимо которой проходили несколько дней назад, Эдди замедлил лошадь.