К счастью, младший помощник Намикадзе всегда отличался сообразительностью. Он, подхватив ее на руки и пыхтя от усердия, буквально минут за пять дотащил ту до медицинского кабинета. Поскольку постоянного медика в борделе не было, эту должность временно занимала Бивако-сан — жена шефа, которая когда-то работала акушеркой в местном роддоме. Увидев хорошо отделанную девицу, та только и сказала: «Вот черт!»
***
У Хирузена, разумеется, были еще и другие планы на новенькую, но он совершенно не предполагал, что клиенты так уделают ее, что та не сможет работать. Видя «нетоварный» вид последней, он решил не торопиться, все равно она еще свое отработает. К тому же его зануда жена хоть и была далеко несентиментальна, но, чисто по-женски посочувствовав девчонке, настояла на том, чтобы ту на время оставили в покое.
Пока Кушина поправлялась в местном лазарете, Минато взял на себя заботу о том, чтобы приносить ей все необходимое, будь то еда или лекарства; при этом он прекрасно понимал, что самое ценное для нее сейчас — это забота. Он пытался кормить ее с ложечки, так как негодяи вывернули ей обе руки и теперь она едва могла их поднять. Бивако-сан сказала, что растянутые связки еще долго будут заживать, так что придется набраться терпения. Но Узумаки, едва придя в себя, снова начала буянить. Поскольку Минато оказался к ней ближе всех, то ему пребольно досталось коленом по самому сокровенному.
— Меня-то за что? — проскрипел он, держась за причинное место.
— Ты такой же извращенец, как они все! — кричала девица. — Ублюдки! Сволочи! Что вы со мной сделали?!
— Я не извращенец… — попытался на автомате возразить парень. — Я только учусь… То есть я не это имел ввиду… Да угомонись ты уже!
— Гады! Сволочи! Убью! — разорялась Кровавая Хабанеро.
— Ну раз так, то ладно! — Минато быстро сообразил, что есть только один способ ее заткнуть (то есть два, но второй — пристукнуть ее чем-нибудь тяжелым — он не рассматривал). Резко выдохнув, он схватил ее за плечи и, невзирая на сопротивление, поцеловал.
— Извращене-е-ец! — запоздало отреагировала Кушина, оправившись от удивления.
— Говорю же, нет!
— Ну, давай, изнасилуй меня, что мне терять! — всхлипнула та.
— Если не успокоишься, я так и сделаю, — пообещал он, не зная, чтобы еще предпринять.
— Насилуйте, бейте, делайте, что хотите… А лучше убейте совсем! — красноволосая отвернулась от него, захлебываясь рыданиями.
Сердце у парня сжалось в крошечный плотный комок, никакие слова не шли на ум, все, что он мог — это приобнять ее сзади, неловко поглаживая по голове и думать о том, что он что-нибудь придумает.
========== Часть 2 ==========
Прошло несколько дней. Телесные раны понемногу затягивались, но не душевные. Жена завборделем продержала девушку у себя в больничке, сколько смогла, и еще сверх того на пару дней отмазала от работы. Кушина даже не подозревала, что ее содержание легло в это время на плечи младшего помощника Намикадзе, кормившего ее из своей небольшой, положенной ему здесь, зарплаты. Впрочем, последний не испытывал по этому поводу ни малейших сожалений. Все равно у него и так было все необходимое: дом, опекуны, а на развлечения и всякие модные штучки он не тратился, ему вообще с учебой и работой было не до них. А тут он для кого-то мог хоть что-то хорошее сделать.
Все то время, пока Узумаки отлеживалась в лазарете, Бивако-сан изводила ее лекциями о средствах предохранения, настоятельно рекомендуя то и это, если та не хочет залететь, а потом аборт делать. Одна из таких последних тирад случилась как раз при Минато. Кушина, сама не зная почему, почувствовала, что ей просто дико неловко обсуждать такое в его присутствии. Так что она только молча на все кивала, бурча «угу». Намикадзе же с умилением наблюдал, как та, притихши, краснеет. Бивако-сан выдала ей средства из своих личных запасов, напутствовала вести себя потише, не провоцировать больше мужиков на избиение и выписала с миром на работу.
Узумаки вернулась в свою комнату. Настроение было паршивое. Вечером ее опять заставят совокупляться с какими-нибудь мерзкими типами. При одной только мысли Кушину затошнило. Она не собиралась так просто опускать руки, но преимущество было явно не на ее стороне, так что та решила проявить благоразумие и подстраховаться. Открыв упаковку, выданную женой директора, изучила инструкцию, вздохнула и поплелась к раковине за водой. Скривясь от отвращения, проглотила пилюлю — небольшой возможный вред здоровью, лишь бы не забеременеть от этих ублюдков.
***
Возможно здесь не обошлось без влияния Бивако-сан, но последующие дни Кушине доставались исключительно спокойные пожилые клиенты. Те были с девушкой крайне обходительны, некоторые даже пользовались специальной смазкой, чтобы не доставлять ни себе, ни партнерше лишнего дискомфорта. А для надежности, дабы избежать эксцессов, служащие борделя заранее привязывали несговорчивую девицу к кровати и даже завязывали ей глаза. Через пару дней Узумаки поняла, что во время такого механического секса, не требующего от нее активного участия, она просто может думать о чем-то другом, а то и попытаться вздремнуть. В любом случае, чем меньше она думала о том, что над ней совершают очередное насилие, тем лучше.
Бивако-сан как-то заглянула ее проведать, поинтересовавшись, не беспокоит ли ее что. Та ответила, что ее беспокоит исключительно ежедневное неоднократное изнасилование, так что той не стоит волноваться. Женщина вдруг перестала строго хмуриться, как делала это постоянно, достала из кармана продолговатую упаковку с каким-то снадобьем и протянула Кушине, сказав:
— Знаешь, я хоть и не работала проституткой, но у меня тоже в плане секса не все удачно складывалось, особенно поначалу. Я и возбуждения-то толком не чувствовала, не говоря уже об остальном. А муж мой особенно и не старался в постели. Его всегда больше дела интересовали, нежели я, — она вздохнула. — Там в коробке гель для женской гигиены. Приятных ощущений он не добавит, но, по крайней мере, поможет избежать неприятных и поспособствует поддержанию здоровья. Хабанеро была даже тронута такой заботой, она хотела сказать спасибо, но пока раздумывала, женщина тихо и незаметно удалилась.
В упаковке обнаружились тюбик с гелем и специальный дозатор, похожий на странного вида шприц. Узумаки даже стало интересно. Наполнив дозатор гелем, как было показано, на картинке, боязливо вставила кончик в отверстие и нажала. К своему удивлению, буквально тут же почувствовала некоторое облегчение, ведь из-за частого насилия «в сухую» ощущалось только досадное раздражение, даже несмотря на то, что некоторые посетители пользовались лубрикантами. Чему только не научишься в подобном месте. Стоило ей почувствовать себя хоть немного лучше и бодрее, Узумаки снова начала приходить в нужный боевой настрой. Разумеется, она не намеревалась сидеть сложа руки и терпеть, пока ее будут ежедневно насиловать грязные незнакомые мужики. Едва встав на ноги после побоев, она уже начала готовить план побега.
Реализовать замысел никак не получалось. Ее постоянно запирали в комнате, водили к клиентам под конвоем, а потом и вовсе связывали. Однако ей все-таки удалось сделать некоторые полезные наблюдения. Оставалось только улучить нужный момент и как-то отделаться от охраны. Для начала, как это было ни тяжело, она перестала буянить и начала изображать паиньку. Потом выждала подходящий день, убедила клиента развязать ее и развлекала того сверх нормы, дожидаясь часа смены охранников, сказав тем, чтобы их не беспокоили. Затем, основательно подпоив мужчину, слегка его ограбила (ей же нужны деньги хотя бы на проезд) и незаметно выскользнула в холл. Администратора не было — та как раз умотала выпить чашечку кофе. Узумаки удалось подняться на лифте и практически выйти наружу, но ее изловили у самого выхода.