— Понятно. А это не вы, часом, отравили графа?
— Ради чего, помилуй Бог?! Нет! Конечно, на совести у меня хватает грехов, но убийство!.. К тому же я ничего бы не выгадал от его смерти. А грешить просто так — нет, это не по мне.
— А как насчет вашей жены?
— Изабель? — удивился Корбин. — Изабель далеко не невинная голубица, но к чему ей убивать Алена? Тут ей внезапно пришло в голову, что было бы неплохо завести детей… Элинор осиротела не так давно, а теперь, когда она вышла замуж за старика, да еще при том, что у Альфреда вряд ли будет семья, появился шанс, что именно наш сын, возможно, унаследует Клэрин. Вот так обстоят дела: умри я завтра — и ей не видать ребенка, а с ним и наследства, как своих ушей.
— А что, если она уже беременна?
— Будь так, она бы оповестила об этом всю округу с самой высокой башни замка! То, что для любой другой женщины — обычное дело, для Изабель — событие мирового значения!
К наступлению сумерек они были возле крепости.
Постройка крепостной стены уже была завершена. Внутреннюю стену крепости починили; посреди двора высились груды камней, из которых решено было возвести сторожевые башни.
Отряд заметили издалека, и к их появлению ворота уже были открыты. Не успели они въехать во двор, как навстречу им выбежал Уоллес. Спешившись, Брендан приветствовал его, и тот радостно обнял его. Шотландцы, на время из воинов ставшие каменщиками, бросили работу, чтобы поприветствовать вернувшихся. Посыпались вопросы, и Хагар принялся рассказывать об их приключениях. Уоллес молча слушал, лицо его было угрюмо и печально.
Корбин стоял в стороне. Наконец его заметили.
— О, да у нас пленник! — хмыкнул Рунн Макдафф. — Уж не он ли собирался обидеть даму? — бросил он, разглядывая Корбина.
Скорый ответ Корбина не заставил себя ждать.
— Честь никогда не позволила бы мне обидеть даму, сэр. Тем более мою родственницу! — бросил он, смерив Рунна презрительным взглядом.
— Это Корбин, двоюродный брат леди Элинор, — коротко объяснил Брендан.
Взгляды всех обратились к Корбину. Тот, впрочем, в долгу не остался.
— Ни рогов, ни копыт, — объявил он, пожав плечами, после того как хорошенько рассмотрел Уоллеса и остальных.
Рунн Макдафф оглушительно захохотал.
— Стало быть, он не пленник? — разочарованно спросил кто-то. — И выкупа не будет?
— Думаю, за мою голову не дадут и ломаного гроша. К тому же сэр Брендан дал слово, что отпустит меня, как только мы доберемся до вашей крепости. Ах, прошу прощения, я не сразу понял, что это она и есть. Думал, просто куча камней…
Снова раздались хохот и одобрительные возгласы. И тут Ларе заметил Элинор, по-прежнему молча сидевшую в седле.
Отвесив глубокий поклон, он подошел к ней.
— Добро пожаловать, миледи. Хотя, может, это не то место, куда бы вы хотели попасть.
— Спасибо, — тихо сказала она.
— Теперь, выходит, вы тоже изгнанница, без крыши над головой…
— Я вернусь, — стиснув зубы, пообещала она.
— Конечно, вы ведь теперь графиня! И страшно богаты! — подхватил Джем.
— Дело не в богатстве, — устало покачала головой Элинор, — просто… речь идет о моем добром имени.
— Ну, сегодня вы, во всяком случае, никуда не поедете, — вмешался Уоллес. — Комнаты для вас готовы, миледи. Может, они не так хороши, как те, к которым вы привыкли, но тут, увы, не Париж.
— Зато гостеприимство шотландцев превосходит все, что я видела до сих пор, — с благодарностью ответила Элинор, улыбаясь Уоллесу.
Брендан изумленно посмотрел на нее: ее лицо, приветливая улыбка, благодарность — все казалось искренним. Он украдкой покосился по сторонам и онемел: его соотечественники, закаленные в боях, грубые, неотесанные воины, осчастливленные ее словами до глубины души, сейчас сияли, как мальчишки. И Брендан, сам не зная почему, вдруг разозлился.
И тут у Брайди, державшейся позади Элинор, вдруг вырвался стон. Взгляды всех обратились на нее. Побледнев, она покачнулась и стала сползать на землю.
— Господи Иисусе!
Несмотря на то что Элинор сидела в седле, она подоспела первой и успела подхватить Брайди еще до того, как та мешком свалилась на землю.
Вслед за ней к Брайди бросился Ларе. Элинор не успела опомниться, как он уже забрал у нее потерявшую сознание Брайди.
— Сейчас дам ей воды, — бросил он. — Господи ты Боже мой, что это с ней?
— Уж кому и знать, как не вам, сэр! — отрезала Элинор.
Услышав эту отповедь, шотландцы захохотали, подталкивая друг друга локтями, а Ларе, светловолосый здоровяк, вдруг зарделся, как девушка.