— Зови меня Альфина. Мы ведь все равны во Христе Иисусе. — Женщина повернулась и взглянула на Атрета. — Признаюсь, мне было любопытно увидеть великого Атрета.
— Раньше он выглядел лучше, — сухо сказал Феофил.
— Но именно таким я его и представила, когда Руф описал мне его: с фигурой Марса и лицом Аполлона, — сказала Альфина. — Руф — это мой сын, — пояснила она Рицпе. — Несколько дней назад он отправился в ту гостиницу, но не смог даже близко подойти к Атрету. Он сказал, что все аморате были такими толстыми, как насквозь прогнившие политики в нашем сенате. Мы ведь надеялись привести вас сюда еще несколько дней назад.
— Атрет не пришел бы, — сказала Рицпа.
— Нам нужны были деньги, — откликнулся Атрет со своего места и посмотрел на Рицпу. — И теперь у нас их достаточно. Где они?
Рицпа почувствовала, как кровь отливает от ее щек, а потом приливает с новой силой, от чего ее бросило в жар.
— О мой Бог…
— Ты забыла их? — с ужасом спросил ее Атрет. От волнения у него так разболелась голова, что он едва не ослеп.
— Апулей позаботился о том, чтобы ваши вещи не остались в гостинице, — сказал Феофил. Он отвязал от пояса тяжелый кожаный мешочек и положил его у ног Атрета. — В том числе и твое золото. — Скривив печально губы, он добавил: — Рицпа в первую очередь беспокоилась о тебе.
Атрет перевел взгляд с мешочка на Феофила. Подавленный, он откинул голову назад, к холодной стене, покрытой штукатуркой.
— Мне надо вернуться и подготовиться к сегодняшнему вечеру, — сказала госпожа Альфина. — Домициан устраивает сегодня пир в честь какого–то события. — Тут она обратила внимание на острый и подозрительный взгляд Атрета и улыбнулась. — Ему придется придумать новый повод для сегодняшнего празднования, потому что ты бежал. Руф сказал, что пошли слухи, будто он хотел, чтобы тебя привели на пир и показали всем гостям.
— А ты думаешь, тебе разумно будет идти туда? — спросил ее Феофил.
— Будет неразумно не ходить туда. К тому же, меня беспокоит юная племянница Домициана, Домицилла. Ее сердце открыто для Господа, поэтому я хочу воспользоваться малейшей возможностью, которую мне только дает Бог, чтобы поговорить с ней.
Альфина положила руку на плечо Рицпе.
— Тебе нет нужды здесь оставаться, Рицпа. Если хочешь, можешь пойти по этой дороге в криптопортик. Это очень хорошее место, прямо под виллой. Халеву там понравится, да и тебе там будет безопаснее.
— Она останется со мной, — сказал Атрет.
Госпожа Альфина взглянула на него.
— Мои слуги — надежные люди.
Атрет ответил ей холодным взглядом.
— Она останется здесь.
На лице госпожи Альфины отразились понимание и жалость.
— Как хочешь, Атрет. Я вижу, тебе трудно доверять римлянам, даже тем из них, которые желают тебе только добра.
— Особенно, когда у тебя голова, как гранит, — добавил Феофил. Он протянул руку Альфине. — Я провожу тебя до твоей виллы, моя госпожа.
Они пошли по освещенному светильниками земляному проходу и вошли в криптопортик. Это было тихое место, украшенное мраморными арками, красочной росписью, фресками и небольшим фонтаном. Лучи солнечного света освещали помещение через тщательно продуманные отверстия в потолке склепа. Это было подземное укрытие, сокрытое от наземной жизни, уединенное место, ставшее святилищем для тех, кто уверовал во Христа.
— Надеюсь, Атрет присоединится к нам завтра утром и послушает послание Павла.
— Чтобы привести его, мне понадобятся кандалы с цепями и четыре воина в придачу.
Госпожа Альфина повернулась и посмотрела на сотника.
— Что бы ты ни говорил, Феофил, я чувствую, что ты восхищаешься им.
— Как можно не восхищаться человеком, который выжил после десяти лет сражений на арене? — Сотник покачал головой. — Только я не знаю, как достучаться до его сердца. Он смотрит на меня и не видит во мне человека. Он видит во мне только римлянина.
— И что же тут удивительного? — мягко сказала ему госпожа Альфина, многозначительно глядя на него. — Римляне уничтожили его народ, захватили его в плен. С тех пор он постоянно находится под стражей. Даже когда он стал свободным, его, наверное, постоянно охраняли воины. Так что, ты, пожалуй, прав. Атрет судит о человеке по его внешнему виду. — Она улыбнулась. — Сердце человека видит Бог, Феофил. Он свел тебя с Атретом, видимо, совсем не случайно. Пусть же Господь ведет тебя по этому пути.
Она снова улыбнулась, ободряюще сжала ему руку и ушла. Феофил еще долго стоял в этом тихом помещении. Потом он снял шлем и провел рукой по его сверкающей поверхности. Погладив пальцами красный плюмаж, он тяжело вздохнул и поднял голову.