Феофил наклонился вперед, намереваясь успокоить Рицпу.
— Совесть Атрета знала его внутренние мотивы и истинные помыслы еще до того, как он был искуплен Иисусом и принял Святого Духа. Как бы он сам ни пытался оправдать собственные мысли и дела, та совесть, которую дал ему Бог, не позволит ему так поступить.
Он кивнул в сторону священной рощи.
— Ты наблюдала за Фрейей? Внимательно наблюдала? Она борется с теми силами, во власти которых находится. Они постоянно тревожат ее. Она не может обрести покой. Как Атрет страдал от своих демонов, так и она страдает от своих. Его совесть инстинктивно предупреждала его о Божьем осуждении и грядущем аде, как совесть предупреждает сейчас Фрейю. Совесть не давала Атрету покоя, потому что он грешил, и ее совесть сейчас делает то же самое. Грех порождает чувство вины.
— Но ведь никто из них не в ответе за то, что с ними произошло. Атрет не виноват в том, что был гладиатором.
— Все, что мы делаем, мы делаем по своему выбору. Хорошее и плохое не зависит от обстоятельств.
— Но его могли убить.
— Возможно.
— Возможно? Ты знаешь, что его могли убить, и он бы умер неспасенным.
Феофил едва заметно скривил губы.
— Ты видела Рольфа. Сейчас и меня не должно было быть в живых. И когда я выходил против него, я думал, что с минуты на минуту погибну. Я думал, что настал момент умереть за Господа. Рольф моложе, сильнее, быстрее, умнее. У меня в тот вечер не было щита, а Бог сказал, чтобы я бросил еще и меч. И кто победил?
— Ты.
— Нет, Рицпа, — нежно улыбнулся ей Феофил. — Победил Бог.
Он взял зайца с вертела и позвал Халева есть. Рицпа смотрела, как Феофил разрезает зайца на части и очищает часть мяса, чтобы охладить его для Халева. Потом он играл с ребенком так же легко и непринужденно, как только что разговаривал с ней. Наблюдая за этим человеком, Рицпа чувствовала, как ее сердце наполняется любовью к нему.
Господи, что бы мы делали без него? Отец, мы никогда бы не добрались до этих мест, если бы Ты не послал нам его в Ефесе. Почему мы с Атретом не можем быть похожими на него? Его вера просто освещает всех, кто его окружает. Моя вера в лучшем случае ничтожна, а Атрет вообще отвращает людей от веры. О Господи, что бы мы делали без мудрых советов Феофила?
И только Рицпа так подумала, как ее пронзила острая боль необъяснимого страха.
Она чувствовала, что вокруг них сгущается тьма, стремящаяся поглотить свет.
38
Разгоряченный от гнева Атрет вышел из дома. Если бы он остался там еще на минуту, то точно поколотил бы своего брата, а потом принялся бы и за остальных. Пусть же Бог прольет им горящую серу на головы! Они это заслужили.
Тут он увидел Марту, сидящую за своей работой на другой стороне улице, и направился к ней.
— Ты не видела Рицпу?
— Она пошла в ту сторону, — сказала Марта, избегая встречаться с братом глазами. Лицо у нее было бледным.
— Ты плачешь?
— Почему ты так решил? — спросила Марта, проталкивая челнок между ниток.
— По тебе все видно. Что случилось?
— Ничего. Ничего особенного. — Руки женщины заметно затряслись. У нее перед глазами все еще стояло лицо Рицпы в тот момент, когда она позвала Эльзу и Дерека. Удивление. Боль.
Ей было стыдно.
— Что–то с матерью?
— Нет.
Атрет раздраженно взглянул на нее.
— Почему ты говоришь таким тоном?
— Каким? — Марта повернула к нему голову, приготовившись защищаться.
— Не разговаривай со мной так, Марта. — Неужели и сестра настроилась против него?
— А почему нет? — сказала женщина, и ее эмоции выплеснулись наружу. — Ты же считаешь, что имеешь право кричать на меня, на Вара, Юзипия и остальных? — Марта встала. — Не спрашивай, что случилось со мной, Атрет. Скажи лучше, что случилось с тобой. — Она со слезами убежала в свой дом.
Атрет смотрел ей вслед, растерявшийся и еще более огорченный.
— С ней все будет в порядке, — раздался вдруг за его спиной знойный голос.
Обернувшись, Атрет увидел Аномию. В этот момент ему меньше всего хотелось ее видеть.
Аномия пристально смотрела на него, пока он медленно оборачивался в ее сторону. Туника сидела на ней идеально, и юная жрица прекрасно знала о том, как белая полотняная одежда идеально подчеркивает ее изящную фигуру.