Вздохнув, Андрей вышел из машины и отправился выбирать розы.
Едва шагнув через порог квартиры, он понял: цветы ни к чему. В столовой гремела музыка, звучали пьяные голоса. Сколько там народу? Ну, похоже, не слишком много, от силы четыре человека. Бывало и хуже.
Андрей прошел в кухню, окинул взглядом жуткий беспорядок — ага, закуски готовили. Уже после ухода домработницы, иначе бы она все тут прибрала. Разорванные как попало упаковки с нарезанным хлебом, ошметки невесть как нарезанного сыра, помятая зелень, верхушки ананасов и прочее в том же роде. Вздохнув, Андрей бросил розы на стол и пошел в столовую.
Слегка раздвинув дверь, он посмотрел в щелку и замер, не веря собственным глазам. Это было что-то новенькое…
Нелли и трое ее гостей сидели в ряд на длинном обеденном столе, сложив ноги по-турецки. Две давние подружки-пьянчужки, Виктория и Валентина, и какой-то незнакомый Андрею мужчина яркой восточной наружности с большими томными глазами. В руках каждый держал открытую бутылку шампанского, готовясь к какому-то коллективному действу. Потом восточный красавец взмахнул свободной рукой — и дамы присосались к бутылкам. А вот оно что, кто первый выпьет до два… ничего оригинального. Зачем только они на стол уселись?
Андрей вошел в столовую в тот момент, когда лился чемпион. Точнее, чемпионка. Разумеется, ото была его жена, Андрей и не сомневался, что она всех обгонит. В этом смысле способности у Нелли были прямо-таки выдающиеся.
— А, дорогой! — пробормотала Нелли, ничуть не смутившись. — Пришел уже? Что-то рано сегодня. А мы вот тут учимся медитировать.
— Медитировать? — Андрей изумленно оглядел сидящую среди тарелок и бутылок компанию. — Теперь это называется медитацией? Вот не знал. А это кто? — Он небрежно кивнул в сторону представителя Востока.
— Это наш гуру! — радостно сообщила Виктория. — Мишель. Мишель, это Андрей, муж Нелли.
— Я понял, — величественно кивнул гуру, полузакрыв томные глаза. — Счастлив познакомиться с вами, господин Сафронов. Если вам интересно, могу объяснить, в чем суть нашего сегодняшнего занятия. — И Мишель почему-то облизнулся.
— Мне интересно, чтобы вы все освободили меня от своего присутствия, — холодно ответил Андрей и вышел из столовой, не дожидаясь всплеска гнева жены.
Всплеск последовал незамедлительно. Еще не дойдя до кабинета, Андрей услышал, как грохнулась об стену бутылка, а вслед за звоном стекла зазвенел высокий от злости голос Нелли:
— Опять! Опять этот мерзавец выставляет свои условия! Сколько можно это терпеть! Нет, я с ума сойду от этого козла!..
Захлопнув тяжелую дверь кабинета, Андрей подошел к окну. Он не в состоянии был понять, почему жена ведет себя так… так… бесцеремонно? Нет, даже по-хамски. Неужели она не соображает, что его терпению может прийти конец? Почему она так уверена в себе, почему так уверена в том, что муж будет вечно прощать ей любые выходки, любые безобразия? Никакая любовь не в состоянии выдержать подобных испытаний.
Андрей задумчиво погладил узкий лист зефируса, стоявшего на окне. Нелли терпеть не могла этот цветок и называла его осотом. А Андрею нравились нежные сиреневые лилии, расцветавшие в июне. И пусть в остальное время года цветок выглядел не слишком нарядным, наплевать. Любовь… а была ли она, эта любовь? И что это вообще такое — любовь? Может быть, он просто испытывал к Нелли страсть, просто хотел обладать необычайно красивой женщиной, чтобы все ему завидовали, чтобы сразу видели: этот мужчина не так прост, как выглядит. Но страсть иссякла, а ничего нового на ее месте не возникло. Ни нежности, ни уважения, ни желания всегда быть рядом… Красота? Ну, при таком образе жизни красоты надолго не хватит. Нелли и теперь уже все свои относительно трезвые часы проводит в косметических салонах, где опытные мастера уничтожают следы разрушений, причиненных бесконечным пьянством. А что будет еще через год-другой? Через пять лет?
Покачав головой, Андрей сел к столу. Надо было хорошенько обдумать гениальную идею программистов… Игра вроде бы действительно хороша, а значит…
Он не слышал, как и когда удалились гости жены. Он просто забыл обо всем, уйдя в работу. Но после полуночи очнулся и решил проверить, как там обстановка. В столовой царил полный разгром, медитация явно прошла удачно. Жена валялась в спальне в абсолютно бесчувственном состоянии, прямо поверх шелкового итальянского покрывала. Андрей прикрыл ее пледом и снова вернулся и кабинет. Да, нужно лечить жену. Это ясно. Вот только как добиться ее согласия? Даже на ее нервных и шумных родичей можно будет наплевать, если сама Неля решится на такой шаг. Но понимает ли она, что ей необходимо лечение, причем серьезное? До сих пор, стоило Андрею заговорить о том, что следовало бы ограничить потребление спиртного, жена мгновенно взрывалась и устраивала безобразный скандал, обвиняя самого Андрея во всех смертных грехах и не желая признавать, что давно уже стала настоящей алкоголичкой. И тут Андрей вспомнил прочитанную давным-давно статью в каком-то научно-популярном издании. Там утверждалось, что женский алкоголизм практически неизлечим. Ну, это было давно. Наверняка теперь есть новые препараты и новые методы лечения. Вот если бы Нелли захотела ребенка…