Дама, величественно усмехнувшись, сообщила:
— Характер у него вполне римский, потому и Цезарь. Рост тут ни при чем.
Теперь уже Наташа рассмеялась по-настоящему. Ей вдруг стало весело и хорошо. Что за тетка такая забавная… Вот ведь как бывает, сколько лет в одном подъезде прожили и ни разу не разговаривали!
Дама, взглянув на смеющуюся девушку, хотела что-то сказать, но передумала и снова обратилась к римлянину:
— Ну же, действуй! Сам себе хуже делаешь. Не возьму на руки, пока не избавишься от отходов организма!
Цезарь, наконец, внял призывам хозяйки и, выбрав на тротуаре место почище, присел, чтобы выполнить наказ. Справившись с задачей, он сразу же встал на задние лапки и жалобно заскулил.
— Ну-ну, не плачь, малыш, — пожалела его хозяйка, подхватывая кроху на руки и прижимая к себе. — С тобой иначе нельзя. Ты и так уже разбаловался сверх всякой меры. Вот подожди, заведу вторую собачку, придется тебе научиться жить по-другому.
— А зачем вторую? — спросила Наташа, видя, что дама ничего не имеет против разговора.
— Просто для компании, — пояснила дама. — Ни люди, ни даже собаки не должны быть одинокими. По мере возможности, конечно. Человеку в этом отношении труднее. Не так-то легко найти пару. Даже если хочется. Даже молодым. Тебя как зовут? — внезапно спросила она.
— Наташа… извините, я не догадалась сама представиться.
— Надо же, ты неплохо воспитана, — отметила дама. — По нашим временам — большая редкость. А я — Лидия Кирилловна. Ну вот и познакомились.
Очень приятно.
— Очень приятно… — шепотом повторила Наташа, давясь смехом. Ну и соседка у нее, кто бы знал! Просто английская королева на пенсии!
— Уж ты меня извини, детка, но я поневоле кое-что знаю о твоей жизни, — вдруг заговорила Лидия Кирилловна серьезным тоном. — Соседи как-никак, к тому же я патологически любопытна… и была немного знакома с твоей бабушкой. Как ты теперь-то живешь-поживаешь?
— Спасибо, нормально. Работаю.
— Где? Кем? — строго спросила соседка. Как будто имела право на подобный допрос.
Но Наташа решила не заострять на этом внимания.
— Я… бухгалтер, — не слишком уверенно ответила Наташа. Почему-то она до сих пор стеснялась называть свою новую профессию. До чего же крепко сидели в ней родительские предубеждения!
— Хорошая профессия, — кивнула Лидия Кирилловна. — А по новым временам так просто золотая. Если, конечно, ты хороший специалист.
— Ну… я недавно работаю.
— Естественно, недавно, судя по твоему возрасту, — усмехнулась Лидия Кирилловна. — Хотя восемнадцать тебе, безусловно, уже есть. Иначе бы просто не взяли на такую должность.
— Мне двадцать один скоро! — почему-то обиделась Наташа.
— В самом деле? — Лидия Кирилловна присмотрелась к девушке повнимательнее. — Надо же, а такой наивный вид! Просто удивительно. И не похоже, чтобы ты прикидывалась овечкой. Ты в самом деле такая.
Наташа долго молчала, пытаясь понять, как ей следует отнестись к услышанному. То ли соседка хотела ее обидеть, то ли, наоборот, похвалить… Наташа никогда не встречалась с людьми, похожими на Лидию Кирилловну Что-то в ней было непонятное, незнакомое, как будто она иностранка. Но уже через минуту Наташины недоумения разрешились. Лидия Кирилловна, искоса наблюдавшая за девушкой и быстро разобравшаяся в сути размышлении молодой собеседницы, вдруг рассмеялась и сказала:
— Это был комплимент, не сомневайся. Нормальный для театрального мира, но, возможно, не слишком понятный за его пределами.
— Вы из театрального мира? — изумилась Наташа. — Ой… а…
— Опера, — пояснила Лидия Кирилловна. — Когда-то я была солисткой… — И она мечтательно закатила глаза к небу. — Меццо-сопрано… Ах, какие это были времена!
— Опера… — чуть слышно повторила Наташа.
Театр. Это слово с детства звучало для нее как волшебная сказка. Таинство кулис, загадки гримерных, волшебство света, обман декораций, сверкающая мишура сценических костюмов… За всю свою жизнь Наташа была в театре всего несколько раз, и каждое мгновение тех чудесных вечеров навсегда отпечаталось в ее памяти. И вот рядом с ней стоит настоящая актриса, и не просто актриса, а оперная солистка… «Наверняка из Мариинского», — подумала Наташа, но спросить не решилась.
— Что, любишь оперу? — спросила Лидия Кирилловна.
— В общем… наверное, да, — неуверенно ответила Наташа. — Я только на балете была дважды, когда еще в школе училась. А оперу ни разу в театре не слушала. Только по телевизору. Но мне нравятся многие арии.