— И все равно мы встретились, — весело говорит Аля. — Так себе из нее интригантка.
— Более того, — решил я рассказать до конца, потому что не хочу, чтобы у нас были секреты друг от друга, — мой обряд наречения с Маргет сорвался из-за тебя. Сосуд истины окружил себя защитной сферой, посчитав, что его пытаются обмануть, второй раз сочетаясь узами.
— И кто такая Маргет? — из всей моей фразы Аля улавливает только женское имя, и сразу же в голосе появляются ревнивые нотки, приятные моему слуху.
— Моя ошибка, — твердо отвечаю я и целую девушку в висок.
— Кстати, — Аля отстраняется, но только для того, чтобы встать на колени и повернуться ко мне лицом. — Что там с твоей системой оценки девушек?
Чуть морщусь, вспоминая наш разговор.
— Сколько у меня баллов? — игриво накручивает Алевтина локон на палец, а я уже почти не соображаю, голодным взглядом пожирая ее грудь, оказавшуюся прямо перед моими глазами.
— Сто из ста, — выдыхаю, подаваясь вперед.
— Может быть, нужно перепроверить? — её руки обнимают меня за шею, острые соски упираются в грудную клетку.
— Может быть, — накрываю её губы своими, проглатывая все слова про то, что ей нужно время, чтобы восстановиться, про возможную боль и неприятные ощущения.
Как устоять, когда её губы такие нежные? Когда прикосновения ладоней к моей коже оставляют за собой горящий след? Когда девичье тело такое податливое, что плавится в моих руках? Когда стоны такие сладкие, что хочется пить их?
Аля исследует пальцами мое тело, от шеи к груди, потом проходится по животу, ведет ниже и замирает.
— Хочу коснуться его, — шепчет девушка, смотря мне в глаза.
Молча киваю, приготовившись к чувственной пытке. Даю ей возможность познакомиться со мной ближе, полный простор для изучения.
Шиплю сквозь сжатые зубы, чувствуя неуверенные тонкие пальцы, аккуратно сжимающие мой налитый кровью член.
— Такой большой, — Аля задумчиво проводит вниз, а потом вверх, а я откидываю голову на бортик ванной. — Не понимаю, как он поместился во мне.
Издаю глухой стон, ощущая крепнущее желание.
— Сожми сильнее.
— А тебе не будет больно? — чуть испуганно спрашивает девушка, ладошкой крепче обхватывая член.
— О нет, — каждое слово дается с трудом.
Почти невинные ласки Али заводят сильнее, чем самые развратные действия девицы из дома терпимости. Может быть, дело в эмоциях, которые я ощущаю рядом с девушкой?
— Можно ускориться, — на рваном выдохе говорю я, и Аля подчиняется.
Её глаза в этот момент выражают смесь восторга и вожделения. Непроизвольно она облизывает пухлые губы, наблюдая за мной, и я не выдерживаю, тянусь к ней, чтобы прикоснуться.
— Подожди, подожди, — отбивается девушка и останавливает движения своего кулака.
— Что? — ловлю её за талию, потерявшись в происходящем.
— Хочу попробовать, — снова смущенно краснеет и шепчет, — сверху.
Из моей груди вырывается гортанный стон. Я думал, что невозможно возбудиться сильнее. Я ошибался. Эта смерть невинности и порока завораживает.
Аля перекидывает ногу через мои бедра, в то время как я наблюдаю за смелыми действиями, поддерживая её за талию. Немного потеревшись промежностью по моей длине, девушка привстает и медленно насаживается на мой член, направляя его рукой.
— Как глубоко, — выдыхает, опустившись до предела.
Ладонями мну её ягодицы, направляя движения. Губами добираюсь до сочной груди, вырывая из Али стоны наслаждения.
Вода вокруг нас плещется, переливается за край ванной, оставляя мокрые лужи на полу. Но нам обоим нет никакого дела до беспорядка. Тяжелое дыхание и наши стоны разносятся по небольшому помещению, наполненному паром, гулко отскакивают от мраморных стен.
Помогаю уставшей девушке, прижимая её к себе, толкаюсь вверх быстрее, одну руку опускаю между нами и дотрагиваюсь до чувствительного комочка, усиливая её наслаждение.
Пальцами другой зарываюсь в волосы на ее затылке и оттягиваю голову назад, открывая себе доступ к нежной шее, на которой уже виднеется несколько красноватых пятен — следов моей несдержанности.
Экстаз накрывает нас обоих почти одновременно, опьяняя.
— Двести из ста, — говорю чуть заплетающимся языком и в истоме откидываюсь на бортик ванной, увлекая за собой Алевтину.
Алевтина
Отдыхаем еще какое-то время в почти остывшей воде, а потом, постоянно целуясь, моем друг друга. Я почти не испытываю стеснения, когда Райнхольд рассматривает мое тело потемневшим взглядом, касается в самых сокровенных местах.