Она, конечно, права, но это письмо вообще ни в какие ворота не лезет и, следовательно, не может быть правдой. Может, его отправил какой-нибудь шутник, решивший возродить давний формат школьного общения.
– Ты вообще слышала о болезни Гентингтона? Возможно, ее и в природе-то не сущест-вует.
Уронив письмо, Брук метнулась к лежащему на столе мобильному телефону и принялась яростно печатать.
– Болезнь Гентингтона, – принялась она читать вслух, захлебываясь словами, – это неизлечимое наследственное заболевание, приводящее к дегенерации нервных клеток в определенных областях мозга.
– Тине пора переходить на эгг-ног. – В кухню со смехом впорхнула мама. – Что-то горит?
Да, печенье с шоколадной крошкой. Я бросилась к духовке, но спасать было уже нечего.
Повернувшись, я увидела, как Брук сует письмо маме в руки.
Мама начала читать его, и в этот момент зазвучали первые строки рождественского гимна «Радуйся, мир».
Глава 3
«Воспроизведение прервано. Проверьте интернет-соединение и попробуйте снова».
Итак, Синтия не преувеличивала, говоря о качестве Wi-Fi на острове.
Остаток дня я собиралась валяться в своей комнате и, за отсутствием телевизора, скачать какой-нибудь фильм и сбежать от реальности. Как поступала каждый день всю прошлую неделю.
«Эбби в шоке».
Голос Брук. А может, и мамин.
Я велю им убираться из моей головы. Я затем сюда и приехала, чтобы побыть в одиночестве и свыкнуться с происходящим. И Брук мне для этого не нужна.
Кликнув по иконке, я в очередной раз открываю Hulu на компьютере, но снова вижу лишь быстро вращающийся радужный кружок. Он как будто насмехается надо мной. И на телефоне связь не лучше. Всего одна полоска индикатора сети. Сообщение еще можно отправить, но о просмотре фильма не может быть и речи.
Я бреду по коридору с открытым ноутбуком, миную гостиную и оказываюсь на кухне. Не отрывая глаз от экрана, убеждаюсь, что Wi-Fi одинаково не ловит во всем доме.
На кухне обнаруживается Синтия – она выжимает из лимонов сок и собирает его в деревянный кувшин. Одного взгляда на меня ей достаточно, чтобы лицо помрачнело от беспокойства.
– Что-то не так?
Я корчу гримасу, чтобы скрыть, как мне не по себе.
– Да вот, пытаюсь фильм посмотреть, но, похоже, ты очень точно описала ситуацию с местным интернетом.
– Ох да, он здесь ужасный. – Этой фразой она быстро и эффективно разрушает мои мечты на следующие несколько недель – совсем как очередной лимон выжимает! – Где-то в шкафу у меня был видеомагнитофон. Может, хочешь им воспользоваться?
Я выжидаю несколько мгновений, чтобы убедиться, что она не шутит. Увы, нет. Невежливо будет сказать, что пленочной видеокассеты я никогда в жизни в руках не держала.
– Э-э-э… возможно.
Тетя прекращает приготовление лимонада и внимательно смотрит на меня.
– Что ж, теперь… когда ты устроилась, не хочешь ли…
У меня в голове звенят тревожные звоночки.
– Прости, но я не желаю об этом говорить, – перебиваю я, стараясь по возможности оставаться спокойной. – Во всяком случае, не сейчас.
С чего тут вообще можно начать? Я выяснила, как мне предстоит умереть. Ну, может, не в деталях, но общее представление точно получила. Моя кончина будет мучительной. И настигнет меня много раньше, чем хотелось бы. Больше тут и говорить не о чем, поскольку это самая неподходящая для беседы тема.
Тетя улыбается, и я снова обращаю внимание на ее ямочку на щеке, которая притягивает взгляд, словно магнитом. Думаю, в ее случае это в самом деле признак удачи. В отличие от отца, она не является носителем гена.
– Я в порядке, – для пущей убедительности снова повторяю я.
– Вот и славно. Я лишь собиралась спросить, не желаешь ли ты выпить домашнего лимонада.
Упс, ошибочка вышла.
– А, да! Конечно.
Она наливает напиток в керамический стакан и протягивает мне.
– Я приготовила его по североафриканскому рецепту, которым со мной поделился мой прежний парень.
Я делаю глоток. Ммм! Идеальное сочетание сладости с кислинкой. Я изо всех сил стараюсь поддержать будничный разговор.
– Вот как. Хоть что-то хорошее от твоего бывшего осталось, правда?
– Хорошее и плохое всегда идут рука об руку. Мы учимся чему-то у людей, с которыми встречаемся, ты так не считаешь?
Я задумываюсь, переняла ли что-то полезное от Рида. Мы расстались меньше года назад, но, вспоминая его лицо, как будто переношусь в другую жизнь. Ту, где ходят в кино на групповое свидание, сидят в обнимку на зрительских трибунах и подбирают сочетающиеся наряды на школьный бал. Когда наши компании стали общаться, Рид был в выпускном классе и тоже в волейбольной команде, а сама я – в предпоследнем классе. Постепенно ребята разбились на парочки, и остались только мы с ним, как не сочетающиеся по цвету носки. Он был симпатичным, с темными волосами, которые постоянно падали ему на глаза, и с поджарым атлетичным телом. Иногда мне даже казалось, что он мне и правда нравится – а может, дело было просто в удобстве.