Согласно Гитлеру, евреи и люди с еврейскими корнями считались «неарийцами» и «низшей» расой. Древним языком евреев был иврит, язык семитской группы. (По этой причине предубеждение против евреев называется антисемитизмом.) Однако современные европейские евреи говорят или на языке страны, в которой они живут, или на идише. Идиш — разновидность немецкого языка с некоторыми словами из иврита, а в Восточной Европе также и со словами славянской группы. В любом случае, идиш — почти полностью индоевропейский, или «арийский», язык, стоящий ближе к немецкому, чем к любому другому языку.
С другой стороны, Гитлер причислял финнов и венгров к «арийцам» даже при том, что их язык был определенно «неарийским». Фактически, Гитлер был даже дружествен к арабам, язык которых относится к семитской группе и очень близок к ивриту. Но тогда теории Гитлера никоим образом не осмысливались, и чем тщательнее они сейчас изучаются, тем более бессмысленными кажутся.
Главная сложность с языком как с ключом для определения расы состоит в том, что люди часто перенимают язык своих хозяев. Поляки, например, не сделали этого, но есть много других народов, которые поступили именно так.
Жителями Малой Азии в течение первой тысячи лет христианской эры управлял говорящий по-гречески народ, и в результате к концу этого периода времени по-гречески говорили почти на всей территории полуострова. К концу XI столетия эту область завоевали племена тюрков, и крестьяне научились говорить по-турецки. И теперь их считают турками.
В VII столетии арабы завоевали Египет и Северную Африку. Арабский язык был воспринят как язык этой области, и о Египте и Ливии теперь думают как о части «арабской» группы наций, хотя их жители не стали арабами в большей степени, чем были прежде.
Предположим, что мы рассматриваем англоговорящие народы. Так обычно называют народы Великобритании, Канады, Австралии, Новой Зеландии, Южной Африки и Соединенных Штатов. Создается впечатление, что это группы наций, близко связанные единой расой.
Когда англосаксы впервые вторглись в Англию, они завоевали народы, которые говорили на кельтских языках. (Это индоевропейские языки, которые занимают промежуточное место между германской и романской группами.) Эти кельтскоговорящие народы все еще существуют в графстве Корнуолл, Уэльсе, Шотландии и Ирландии, но все они в то или иное время переняли английский язык.
В Соединенных Штатах мы находим людей с самым разнообразным происхождением, и почти все они, включая шестнадцать миллионов негров, говорят по-английски.
Среди независимых наций, официальный язык которых английский, следует упомянуть африканскую республику Либерию, населенную неграми. Некоторые из них — потомки американских рабов, вернувшихся в Африку и начале XIX столетия в период правления президента Джеймса Монро. Они тоже говорят на английском языке, и интересен также тот факт, что столицу Либерии назвали Монровией.
Точно так же среди франкоговорящих народов есть не только жители самой Франции, а также Южной Бельгии, Западной Швейцарии, Квебека и частей штата Луизиана, но и население негритянской республики Гаити в Вест-Индии, которая была когда-то французской колонией. Кроме того, имеется восемнадцать наций, говорящих по-испански, и одна португалоговорящая нация в Западном полушарии с различной примесью негритянского и индийского наследия. Большое число людей с Филиппинских островов, которые родственны народам Юго-Восточной Азии, также говорят по-испански.
Язык слишком легко изменяем, чтобы быть падежным признаком расы, и, фактически, он может подтолкнуть к неправильным выводам.
Глава 3. Кожа и костная система
Языку можно научиться. Ребенок франко-говорящих родителей, живущих во Франции, не рождается со способностью говорить по-французски. Однако, едва достигнув возраста пяти лет, этот ребенок без труда научится говорить по-французски. Ребенок же немецкоговорящих родителей, живущих в Германии, так же легко выучится говорить по-немецки.
И это не потому, что любой ребенок рождается с особыми способностями к языку своих родителей. Если бы дети из французской и немецкой семьи были бы обменяны в младенчестве, то маленький Пьер научился бы говорить «Auf Wiedersehen», а малыш Ханс смог бы столь же непринужденно говорить «Аи revoir». А если бы маленькие Пьер и Ханс оказались в первые годы своей жизни в Америке и росли бы с американскими детьми, то они оба научились бы говорить «Good bye» без всякого акцента.
Любой нормальный ребенок изучит какой угодно язык, на котором разговаривают окружающие его люди, независимо от того, каким был родной язык его отца и матери.