Он подался вперед.
— Они охотятся за Блантом. Я знаю. По моему мнению, вчера они едва не добились своего. Возможно, я ошибаюсь, но подобные попытки уже предпринимались раньше. Во всяком случае, метод тот же.
Он немного помолчал, а потом с расстановкой назвал три фамилии: весьма умного и компетентного министра финансов, некоего прогрессивно мыслящего и дальновидного промышленника и подающего надежды молодого политического деятеля, которые в свое время привлекли к себе внимание общества. Первый умер на операционном столе, второй стал жертвой какой-то непонятной болезни, которую обнаружили слишком поздно, третьего сбила машина, и он скончался.
— Все очень просто, — сказал мистер Барнс. — В первом случае сплоховал анестезиолог. Что ж, такое случается. Во втором — врача сбили с толку симптомы болезни. Да и мог ли вовремя распознать подобную болезнь рядовой врач, не специалист по этим заболеваниям… пусть даже он действовал из самых лучших побуждений. В третьем случае мамаша гнала на автомобиле как сумасшедшая — у нее заболел ребенок. Раскаяние, слезы — и суд ее оправдывает!
Он опять помолчал.
— Все выглядит совершенно естественным. И вскоре забывается. А каково было продолжение этих печальных историй? Анестезиолог открывает собственную прекрасно оснащенную научную лабораторию. «Рядовой» врач оставляет вдруг свою практику. У него отличное именьице в Броудсе, яхта. У заботливой мамаши хорошенький загородный домик с большим садом, с просторными выгула-ми для лошадей, ее дети обучаются в лучших школах, летом, на каникулах, к их услугам пони.
Он задумчиво покачал головой.
— В любой профессии и в любом сословии находятся люди, падкие на выгоду. Однако о Морлее этого как раз не скажешь. В том-то и загвоздка.
— По-вашему, его пытались вовлечь?
— Да. Знаете, добраться до влиятельных лиц совсем не легко. Их надежно охраняют. Трюк с автомобилем — вещь рискованная и не всегда дает желаемый результат. А в кресле дантиста человек в общем-то беззащитен. — Он снял пенсне, протер и снова водрузил на нос.
— Я думаю вот что: Морлей не был исполнителем их замысла. Но он знал слишком много, и они его убрали.
— Они? — спросил Пуаро.
— Да, они, то есть организация, которая за всем этим стоит. Непосредственный исполнитель, разумеется, всегда один.
— Кто же?
— Ну тут я могу только догадываться, а раз так, то возможна ошибка.
— Райли? — невозмутимо произнес Пуаро.
— Конечно. Это совершенно очевидно. Думаю, они не требовали, чтобы Морлей сделал все сам. Он должен был только в последнюю минуту отправить Бланта к Райли. Сочинить что-нибудь вроде внезапного недомогания. А тот бы выполнил всю грязную работу. И вот вам пожалуйста еще один прискорбный случай — смерть известного банкира. А несчастный молодой дантист, представший перед судом, был бы так напуган и жалок, что его бы, безусловно, пощадили. Потом он оставил бы врачебную практику и благополучно зажил где-нибудь на доход в несколько тысяч годовых.
Мистер Барнс бросил на Пуаро проницательный взгляд.
— Не подумайте, что я фантазирую, — сказал он. — Такие вещи случаются сплошь и рядом.
— Да-да, я знаю.
Мистер Барнс похлопал по книге в яркой обложке, лежащей на столе у него под рукой.
— Я перечитал множество шпионских романов. Чего там только нет, просто фантастика. Но, по правде говоря, в них гораздо меньше фантастики, чем в реальной жизни. Тут и прекрасные искательницы приключений, и зловещие темные личности с иностранным акцентом, и бандиты, и международные шайки, и мошенники высокого класса. О многом из того, что я знаю, мне даже стыдно было бы читать в газетах — никто этому просто не поверил бы.
— А какое отношение к этому делу должен был иметь Эмбериотис, как по-вашему?
— Ну что вам сказать… Думаю, ему отвели роль козла отпущения. Он не раз вел двойную игру, и, возможно, против него были сфабрикованы улики. Но учтите, это только предположение.
— Допустим, вы правы, — сказал Пуаро, — и что же дальше?
Мистер Барнс потер нос.
— Они постараются снова добраться до Бланта. Да-да, вскоре предпримут еще одну попытку. У Бланта есть люди, которые глаз с него не спускают. Тут следует проявлять чрезвычайную осторожность. Никаких молодчиков в кустах с пистолетом. Никакой грубой работы. Подыскать порядочных людей, скажем, кого-то из родственников, из старых слуг, помощника аптекаря, который приготавливает лекарства, виноторговца, поставляющего портвейн к его столу. Убрать с дороги Алистера Бланта дорогого стоит. Удивительно, ради чего люди на это идут — какие-нибудь четыре тысячи годовых!