––Отпусти, – рмявкнула она, попытавшись сорваться с его руки. Силен, сволочь. Не услышав никакого отклика на свое справедливое требование, пришлось возмутиться, мерно покачиваясь на его руке... – Мне тяжело разговаривать!
––Не верю, – ехидно оскалился самый противный кот на Керпейте.
––Ну, держись, – взревела она и как по команде вытянула вперед свои рученьки, чтобы постараться дотянуться хотя бы до его морды. Ооооо, о его шее она и не мечтала. Хотя… во сне проделывала это не раз. Душить, душить, и душить…
Что произошло на сей раз между ними, никто толком так и не понял. Наверное, их губы слишком были близки, может руки Светика так неудачно скользнули с его лица ему на плечи, или же он более крепко прижал её к себе. Но почему-то стало жизненно важно почувствовать вкус этих самых губ, ощутить жар тела, укрыться в объятьях друг друга. Быть зацелованными, заласканными, и даже немного укусанными, порацапанными. Сама Вселенная скрутила их в один жгут желаний испить друг друга, попробовать.
Как легко слетают слова.
––Я люблю тебя,
Они кажутся такими естественными, нужными, значимыми, и необходимыми именно сейчас. Потому что если не сказать их сейчас, это солгать. Это неприемлемо. Они не могут так поступить друг с другом, ведь в этом признании вся правда их отношений. Здесь и сейчас.
––Дверь в комнату валяется мелкой крошкой, – напомнила Светик, о его более чем оригинальном вторжении.
––Идем ко мне. Там нас никто недостанет, – рвано выдохнул Кристан.
––Это далеко, – она пробежала поцелуями по его лицу.
––Зато надежно, – усмехнулся он. – Пошли.
Не говоря ни слова, они рванули на выход. Кто-то встречался им на пути, кто-то останавливал, но вряд ли они их слышали и видели. Во всяком случае, он не помнит. Ощущался только холод, пока она была не в его объятьях, но это продолжалось недолго. Стоило им только оказаться у него, как он рывком притянул её к себе, и всё закрутилось заново. Притяжение было молниеносным. Оно сметало всё на своем пути. Одно дыхание на двоих, один вдох и выдох, один удар сердца. Их мучила жажда, стоило на миг прекратить поцелуи. Невозможность напиться чувствами, сводила с ума и лишала разума. Им не хватало друг друга. Они практически слились в одно целое, но и этого было мало. Не хватало совсем чуть-чуть, всего ничего. Это стать одним целым. И они им стали. Когда вечность, вселенная и звезды соединились в одной точке. Мега взрыв чувств, двух сердец и одной души на двоих.
Нужны ли им были слова? Нет. Они и без них болтали, без умолку. Жестами, мимикой, поцелуями, языком, глазами, движением тела. Они так громко говорили о своих чувствах языком самой природы, что кажется, сами оглохли от такой какофонии звуков.
––У меня болит в груди, – неожиданно произнес Кристан. Он лежал на боку, подперев голову рукой. Прозвучавшая фраза совершенно не вязалась с его взглядом, каким он смотрел на Светик. Он был соткан из пыльцы нежности и обожания.
––Я тебя слишком затискала? – хихикнула Светик, вскинув на него в мнимом испуге глаза. И для пущей убедительности, что ей «ой, ой, как страшно», прижала кулачки к лицу.
––Так хорошо между нами не может быть. Это как боишься поверить в счастье. Или даже не так. Когда после стольких лет переживаний исчезает боль в груди, там поселяется её фантом. Ожидание боли. Даже и не знаешь что больнее. Сама боль или её тень.
Он легонько прикоснулся пальцем к её носу. Кривая улыбка исказила его красивое лицо, и сама тоска его глаз прикоснулась к ней своим туманом.
––Кристан, так нельзя, – запротестовала Светик. Она ничего не хотела слушать о беде, несчастье. Это их праздник. Она не собиралась вот запросто сдаваться, не сделав ни одной попытки, чтобы защитить их чувства. Да за свою любовь, она глотку перегрызет любому. Почему то в этот миг пришло осознание, что она дорого заплатит за такое признание самой себе. Запахло грозой и первыми каплями дождя. – Нет, нет. Слушать ни о чем не хочу. Но вот перекусить, не отказалась бы.
Кристан смеясь, кружил её в своих объятьях, и отпускать совсем не собирался.
––Меня вообще удивляет как ты за все время, проведенное здесь, не попросила покушать.