Не получилось. Стоило крышке капсулы отъехать, как Кристану срочно захотелось её закрыть обратно. Гинара никуда не уходила. Она сидела и ждала. Ждала терпеливо с каменным выражением лица, которое подразумевало серьёзный разговор по душам. И на сей раз Кристану не отвертеться. Он вынужден будет рассказать некоторые подробности из его прошлой жизни. А значит, придется либо врать, либо давать обещание. Что в принципе для него сейчас было одно и то же.
––Любимая, – сладко потянулся он и протянул к ней руки. – Иди ко мне. Не хмурься. Даю слово. Светика ты больше не увидишь.
––В каком смысле? – оторопела Гинара.
––В прямом, – улыбнулся Кристан и многообещающе подмигнул.
Кошечка Гинары подперла щечки лапами и заинтересованно уставилась на него. Зверь же Кристана был вынужден признать, что в этой связке пушистая хамка не что иное, как олицетворение темной стороны девушки. Слишком большая разница в их поведении и умственных способностях. Неспешность самой Гинары в сочетании с её холодностью лишний раз подтверждало, что девушка не способна на спонтанные и неразумные поступки. Угу.… И в противовес такому характеру, искромётная, зашкаливающая стервозность её кошки. Ну, не может быть такого в природе! Или чего-то зверь Кристана не видит, или недопонимает.
Глава 7
–– Доченька… Доченька… просыпайся. Сладенькая моя…
Ммм… Папа, папочка, папулька…. Какой родной успокаивающий голос. Хочется прижаться к его широкой груди. Спрятаться. Укрыться. Папочка как мне тоскливо без тебя.… Без твоих прогнозов на будущее. Без твоих клятвенных уверений, что вселенная не любит одиночества и обязательно соединяет родственные души. А ещё потрясающая самоуверенность, что любую неприятность можно проклясть. Причем, навечно.
––Папа?!
Светик словно пружина подпрыгнула на кровати и уставилась на родненького, самого лучшего папу на свете. Шартик сидел, уютно устроившись в кресле напротив, и смотрел на своё обожаемое любимое дитя, глазами полными осуждения.
––Папа, что случилось? – взволновалась любимая дочь отца. И тут же замолчала, пристально вглядываясь в сидящего мужчину. Но уже мгновение спустя, облегченно выдохнула рассмеявшись. – Уф, ты меня напугал! Опять используешь запрещенный прием, посылаешь свою иллюзию! Или нет? Сейчас я это узнаю!
––Зря, – послышался мягкий папин смешок. Но Светик, уже ничего не слыша, кинулась обнимать любимого папочку. Однако пролетела сквозь него, и пребольно ударилась о спинку кресла. Было больно.
––Папа!!– взвыла она, схватившись за нос. – Тебе не стыдно?! Ты же знаешь, как я безумно соскучилась по тебе. И вот так запросто допустить это безобразие! – давила на совесть веселящегося папули Светик, жалобно гундося в носовой платок,
––Ха.… Будешь знать, как умалчивать важные новости, – папин взгляд, брошенный на любимую проказницу, если ещё и продолжал осуждать, то уже совсем чуть-чуть. Потому как, видя страдания дочери, он неосознанно потирал свой нос и страдальчески морщился от боли. Создавалось стойкое ощущение. Ударился он, но никак не Светик.
––Когда я тебе не успела что-то сказать? Да я только проснулась! А вчера, точно ничего такого супер выдающегося не было. Так почему ты прислал иллюзию вместо себя? – удивилась Светик. И в самом деле? Что могло произойти за столь короткое время, пока она спала?
––А твоя помолвка с командором? – задушевно, с улыбкой упыря клыкастого, прошипел Шартик.
––Так это было всего несколько часов назад! – опешила Светик. – Дорогой папочка! Опять начинается, да?!
Да чтоб вас всех! Это ж надо! Кто сдал?! Понятно. Опять белобрысая все последние события, как катастрофу и конец света обрисовала. Она что? Вообще не спит? Нет, у неё не зверь, а засланец чужой страны какой-то.
––Какая разница когда. Главное, ты не позвонила и не сообщила об изменении своего статуса, – укоризненно покачал головой отец.
––Но, Клим сообщит об этом всему кораблю только ближе к обеду. Поэтому я и не очень спешила, – пустилась в оправдания Светик. Как же оттянуть время, чтобы не отвечать на вопросы, к которым она не была готова? Пусть всё течет, как течет, и не надо ничему мешать. Всё обязательно образуется. Что именно «всё», Светик не знала и знать не хотела. Она просто кинулась в своё будущее безоглядно. Словно с обрыва вниз головой в бурлящую реку. Чему быть, тому не миновать.