Зато потом потянулось долгое время ожидания. Город жил своей жизнью. Бадацэг с подружками посетили многие места, и везде люди приветливо встречали их и в то же время пытливо изучали её. Город во много раз лучше был Тумэнкара, и даже Верестинора вместе с Новыми выселками. К сожалению, уже на следующий заход светила Изнур покинуло множество воинов, и вместе с ними и Алтангэр с большей частью степных нукеров, прибывших с ними. Оказалось, что где-то на западе снова началась война. Войска соседнего королевства Сатор вторглись на земли, захваченные северными охотниками. Показалось, что город опустел, и люди в нём сразу же немного изменились. Некоторые погрустнели, а другие, кажется, даже обрадовались уходу войск. Зато Чепчен и Патьер, и мальчик Пинер, и опекающая их Аямпи не давали девушке скучать. Ведь для них такой огромный замок, а тем более город, были невиданным чудом. Но одновременно все ждали чужеземца.
Тревожные новости с запада омрачали жителей замка. Воспрянули духом они после прибытия большого борусского войска. Бадацэг никогда не видела таких грозных воинов. Только вот её отец мрачно хмыкнул и сказал:
- Бивали мы когда-то и таких воинов. Вот только жаль, что маловато их. Похоже, не вовремя мы прибыли в этот Изнур, дочь. Не вовремя.
И это войско, после короткого привала, тут же покинуло город и отправилось на запад, как говорили, к Лабинорскому перевалу.
Что там происходило в соседнем Лабиноре и Тракте, Бадацэг не рассказывали. Но она понимала, что этот Изнур снова попал в трудное положение. И поэтому все с нетерпением ждали барона и Великого Вождя Косту.
И вот он прибыл. Об этом Бадацэг, уже успевшей лечь спать, известил отец.
- Дочка, извини, но прибыл барон Коста. Он пока не настаивал на встрече с тобой. Но мне кажется, что будет лучше, если ты встретишься с ним сама. Мы уже с бароном встретились и все обсудили. Потом у них состоялся Военный Совет. Барон Коста сразу же после восхода светила отправляется войска. Я тоже уйду с ним. Ты останешься в Изнуре и можешь и не встретиться с ним.
- Отец, я немедленно отправляюсь с тобой.
Оказалось, что чужеземец беседовал со своими детьми Чепченом и Патьером. Там же находилась и Аямпи, внимательно слушавшая их беседу.
- Отец, а ты возьмешь нас собой?
- Да, Патьер. Пора вам учиться, а кроме меня никто не сможет показать, что же делать с той Силой, что есть у вас.
Бадацэг узнала чужеземца сразу. Теперь же он был одет тоже достаточно просто, но уже как воин. Ничего на первый взгляд не выдавало в нём могучего шамана. Но Бадацэг почувствовала, что у сидящего перед ним мужчины очень много разных шаманских стихий. Многие она хоть и не видела, но каким-то неизвестным ей самой чувством понимала, что они есть.
Когда трепыхавшаяся в волнениях и сильных тревогах Бадацэг вместе с отцом зашли в покои чужеземца, то он нежданно резко встал и поклонился им, не так уж сильно, а просто как к уважаемым им людям, равным себе. И ещё девушке смутно показалось, что она вдруг увидела, точнее, почувствовала такой непонятный немой вопрос в его глазах. Что же хотел спросить у неё пока ещё могущественный и непонятный, и такой странный барон нежданно воскресшего владения, неизвестно. Бадацэг вдруг захотелось помочь, сделать что-то хорошее этому совершенно незнакомому ей и чужому для неё человеку. Она неожиданно почувствовала к нему непонятную самой себе симпатию и доверие.
- Здравствуйте, Бадацэг. Извините меня, пожалуйста, что так все повернулось, и Вам пришлось приехать сюда. Честное слово, я очень благодарен Вам за Вашу помощь. Вот видите, мы снова встретились, и далеко от Вашего дома. Не думайте, что я отказываюсь от своих слов. Простите меня, если что-то не так. Если Вы не против, то я заново прошу Вас выйти за меня замуж.
И чужеземец подошел к Бадацэг и вдруг неожиданно для неё, и, наверное, для всех, взял её за руку.
- Я давно хотел поблагодарить Вас. Тогда Вы спасли мне жизнь, и это в дальнейшем предопределило мою судьбу. Спасибо, Бадацэг! Нет, не думайте, что Вы обязательно должны выйти за меня замуж. Если у Вас какие-то другие мысли, то не бойтесь, просто скажите об этом. Я всегда буду Вашим другом и постараюсь помочь и сделать для Вас всё, что только в моих силах.
Когда чужеземец взял её за руку, то неожиданно что-то так, словно иголочкой или молнией, укололо, проникло сквозь кожу. Нет, Бадацэг ясно чувствовала, что ничего такого не было. Просто Сила этого чужеземца была так сильна, и она разбудила в ней тоже что-то непонятное. Совсем ненадолго, почти на мгновение, ей стало так хорошо, как никогда на свете. И вдруг, даже неожиданно для себя, девушка явно увидела, хоть и смутно, что на чужеземце точно имелись непонятно какие-то знаки белого, зеленого и желтого цвета. Больше всего ей удалось заметить всякие зеленые шарики и линии. И особенно выделялись белые знаки, наверно, той стихии, которую она отмечала намного раньше, ещё прошлым летом, в зиндане Тумэнкара. Это что же, та магия, и явно белая, раз так когда-то сказал Алтангэр, в виде всяких смутно различимых шариков, полос и еще чего-то как одержимая носилась вокруг чужеземца.
Бадацэг не поняла, отчего она ранее никогда не видела всё это. Да, она чувствовала что-то временами, но и представить себе не могла, что разные стихии, оказывается, ещё и видимые. Но пока всё это для неё не имело никакого значения. Главным было только то, что вдруг девушке пришло понимание, что с этим человеком, чужеземцем и совершенно ей не знакомым, может начаться совершенно другая жизнь. Ведь ей так хотелось познать что-то новое и неведомое, как, например, прежде, когда ей так хотелось хотя бы заняться лечением людей. И всё это Бадацэг мог дать этот высокий седоватый мужчина, пусть и намного старше девушки. Но главное, он мог стать её мужем и тем человеком, готовым ради неё свернуть горы. И Бадацэг тихонько, но так, что это услышали и сам чужеземец, и её отец, и Чепчен с Патьером, и Аямпи, ответила:
- Коста, я согласна стать Вашей женой.
*
Давно не был Салаир в Верестянке, с тех самых пор, как они с милордом Костой путешествовали вместе с торговым караваном. Прошло уже более пяти калед после их небольшой гулянки по городу, но так и ничего не изменилось в столице княжества. Только вот погода особо не баловала вынужденных путешественников, тронувшихся в путь в не очень удобное время. Везде стояла слякоть, хоть и было не очень холодно. Прерывистый ветер так и так приноравливался залезать под дорожные плащи и выдуть оттуда последнее тепло. Никому просто так не хотелось выходить на улицу. Но пришлось. После нескольких заходов светила срочно собранный посольский караван прибыл к Верестянке. Полсотни воинов охраны посольства остались в небольшой деревушке под городом, дожидаясь прибытия остальных двух сотен княжеских воинов. Салаир же вместе с отцом и десятком охраны решили навестить баронессу Мирэн ин Верестинор, старую его знакомую, чтобы попытаться узнать у нее последние новости. Хоть и Салаиру было не очень удобно от этой встречи, но именно на этом настоял отец.
В небольшом симпатичном особнячке в центре Верестинора, являвшейся местом пребывания баронессы, их встретила Мирта, молодая девушка, как помнил Салаир, сестра телохранителя милорда Ратимира.
- Ой, проходите, пожалуйста, дорогие гости. Баронет Салаир, Вы ли это? Решили навестить нас? Судари, госпожа ждет вас в своих покоях.
- Здравствуйте, лэри Мирта. Это мой отец барон Альвано Сакен. Мы хотели навести справки о милорде. Может быть вы с Госпожой распологаете сведениями о нем? А то до нас из севера доходят такие удивительные известия.
- Да, да, мы тоже слышали об этом. Но, пожалуйста, проходите. Проходите, милорд Альвано. Госпожа ждет Вас.
Баронесса выглядела спокойной и нисколько не удивленной приезду таких нежданных гостей. Насколько мог заметить Салаир, она почти не изменилась с тех пор, как он вместе с милордом побывал е нее в гостях, правда, в совсем другом доме.
- Баронет Салаир?! Я рада встрече с Вами, барон Альвано. Мне очень приятно, что Вы и Ваш сын решили навестить меня в Верестиноре.