– Привет, Стивен, – машет она.
Ну, она хотя бы не зовёт меня Зелёным Фонарём. И всё же я делаю вид, что не вижу и не слышу её. Я сосредоточен на том, чтобы избавиться от пакета. В такой момент одноклассник – последний человек, с которым хочется столкнуться. Мама говорит, что мне нужен новый друг. Не замена Джесси, к которому я могу слетать с её скидкой для членов семьи, а просто кто-то другой, чтобы не быть всё время одному. Найти нового друга с Принцессой Эйнштейн на хвосте будет куда сложнее.
В самом конце парковки стоят два высоких контейнера. Мы с собаками идём к ним. Городские власти заменили обычные урны этими штуками, потому что еноты и подростки очень часто переворачивали урны. Контейнеры зацементированы в землю. В верхней части есть люк, который открывается и закрывается рычагом. Эта хитрость работает и с животными, и с некоторыми людьми. Пинг и Понг тянут меня в разные стороны, пока я пытаюсь затолкать вонючий пакет в дырку.
– Почему ты бросил собачьи экскременты в контейнер для переработки?
– Ты за мной следишь? – поворачиваюсь я к Рене.
– Просто тут нет другой дороги.
Она, конечно же, права: и по поводу дороги, и по поводу того, что я закинул пакет не в тот контейнер. Я затолкал пакет в голубой. А для мусора предназначен чёрный.
– Я ошибся, понятно?
Третья ошибка за сегодня.
– Скорее всего, ты испортил всё, что предназначено для переработки.
Я хмурюсь и задумываюсь о том, как мне выудить пакет. Но контейнер слишком высокий, а через отверстие пакет не видно.
– Всё равно это не самая ужасная из моих ошибок за сегодня.
– Как знать, – пожимает плечами она. – В смысле мы не знаем, чем может обернуться любая ошибка. Помочь с собаками?
«Как ошибка с контейнером может обернуться чем-то хорошим?» – задумался я.
– Нет, спасибо. Выгул собак – моя работа. Я за них отвечаю. И они не любят незнакомцев.
Тем временем Пинг поднимает хвост, демонстрируя Рене свой зад. Он пускается в погоню за своим хвостом, кружится вокруг своей оси и заваливается на спину у ног Рене в ожидании, что ему почешут пузо. И при этом продолжает светить задом.
– Этому я понравилась. – Рене склоняется над Пингом, чтобы погладить его. – Ух ты, какой он мягкий.
Понг трётся о её ногу и виляет хвостом, тоже требуя внимания.
Она гладит его по спине двумя руками.
– А этот такой гладкий!
Она прищуривается и смотрит на меня через очки в блёстках.
– Зачем выбирать таких разных собак?
– Ну… Беннеты подобрали Понга во Флориде. Раньше он участвовал в гонках, а потом его отправили на пенсию. Его уже звали Понг. Потом миссис Беннет устроилась на новую работу в авиакомпанию. Она взяла Пинга из приюта, чтобы Понгу не было скучно.
– Надо же, какое совпадение! Она нашла собаку, у которой кличка созвучна кличке грейхаунда.
– Ну конечно же нет. Просто она решила, что будет прикольно назвать его Пинг.
В следующую секунду Пинг огрызается на Понга.
– Они хотя бы нравятся друг другу?
– Не очень-то, – пожимаю я плечами. – Они всё ещё притираются друг к другу.
– Дай-ка я возьму того, который поменьше. – Рене берёт поводок.
– Нет, – забираю я его обратно. – За ним сложнее уследить.
Пинг переворачивается и садится. Он поднимает голову, как будто приготовился слушать.
Рене протягивает руку, а он кладёт лапу ей в ладонь. Образцово подал лапу, образцово себя ведёт – и всё это для Рене. Может, маленькие собаки любят маленьких людей?
– Ну ладно, – отдаю я поводок.
На футбольное поле приземляется стая чаек. Терпению Пинга приходит конец, когда одна из них взмывает вверх прямо над нами. Он высоко подпрыгивает и начинает лаять.
– Может, отпустим их побегать за птицами? – спрашивает Рене.
– Ни в коем случае.
Я тычу пальцем в знак. На нём изображён человек с поводком, на котором он держит нечто, больше похожее на слона.
– Все собаки должны быть на поводке.
– Это что, собака? По-моему, он больше похож на птеродактиля. – Рене роняет поводок. – Ой, простите! – Она подмигивает мне, тогда как Пинг пускается за чайкой.
Я неодобрительно качаю головой.
– Ой, да ладно! Технически он на поводке. Отпусти Понга. Так будет честно.
Лапы Пинга превращаются в крылья, а уши – во флаги, развевающиеся на ветру. Сколько радости. Я не должен этого делать. Я знаю, что не должен. Но я всё равно отпускаю Понга. Он во весь опор несётся за Пингом, раскрыв вытянутую пасть и улыбаясь от уха до уха.
Чайки возмущённо взмывают вверх, выкрикивая ругательства в адрес собак. Пинг бегает кругами, гоняя по полю уже другую чайку. Я слишком поздно замечаю скейтбордиста. Оба пса прерывают погоню за чайками. Их внимание привлекают грохочущие колёса скейтборда. Теперь они несутся за колёсами.