— Джексон, послушай… — к горлу подступил неприятный ком. — Давай поговорим с тобой о взрослении, м? — мальчик послушно кивнул и Асока развернулась к нему. — Понимаешь… в жизни часто происходит любовь. Она бывает разного рода: родительская, братская…
— И ваша с папой? — загорелся мальчик. Мать кивнула.
— Да. Но иногда происходит так, что… любовь принимает иную форму, — Джек уставился на маму с непониманием, и Асока стала лихорадочно перебирать самые разные сравнения. — Ну, это… представь себе кусок глины. Он мягкий в твоих руках, круглый, как мячик. Но затем ты понимаешь, что глина больше не может быть мячиком. И этот кусочек становится продолговатым…
— Ваша с папой глина была круглой, а теперь длинная?
— Э-э-э… можно и так сказать, — Тано тяжело вздохнула. — Наша с твоим папой… глина изменилась. И поэтому мы с ним решили, что не можем снова стать круглой формы.
— Это значит… ой… Ой-ёй-ёй! — глаза Джека заблестели, и из них тут же хлынули слёзы. Асока поспешно стёрла их со щек сына, заботливо касаясь его смуглого личика. — Вы с папой уже не вместе…?
— Да, — подтвердила Асока. Вышло чуть жёстче, чем она ожидала, поэтому женщина поцеловала сына в лоб. — Не плачь, дорогой. Папа очень любит тебя. И я люблю…
— Но вы же с папочкой любите друг друга! — не мог успокоиться Джек.
— Тише, тише, малыш… — женщина прижала сына к себе. — Мы любим друг друга, да. Но уже не так, как раньше… А теперь перестань плакать, мой сладкий, — Джек вытер нос и слёзы рукой. — Будем сегодня спать вместе? Мы с тобой поговорим о чём-нибудь интересном, хочешь?
— Да! Да-да-да! — сын опять уткнулся в бок матери. — Мамочка, я так скучал!
— И я за тобой скучала, мой милый. Ляг, — мать и сын улеглись в кровать. — Расскажи-ка мне: как тебе здесь? Кто тебя учит?
— Мастер Джейден и мастер Фисто, — успокаиваясь, пробормотал Джек. — Они учат нас фехтованию и Силе. Ещё мы учим язык На’ви — ну, этих голубых котиков. О нём рассказывает Нейтири. Она тоже котик! У неё такие ушки, и длинный хвост. Тётушка Энио говорит, что за него нельзя дёргать, иначе Нейтири будет неприятно.
— И ты не трогаешь, верно?
— Ну-у… — протянул мальчик. — Только один раз. Два… — он виновато опустил глаза. — Три.
— Джек, нельзя дёргать учительницу за хвост, если она просит это не делать, — с напускной строгостью пожурила Асока сына. — Больше так не делай, хорошо?
— Угу…
— А у тебя есть друзья?
— Есть! Много! — мальчик просиял. — У нас целая команда: я, Нерва, Джейсон и Джейна. Мы всегда вместе.
— Как насчёт других ребят? Они, наверное, очень хорошие.
— Ну… есть девочка. Хонг Вос. Только… я тебе на ушко скажу, ладно? — Асока придвинулась к сыну. — Она мне нравится. Я хочу на ней жениться.
— Жениться? — поперхнулась смехом Тано. — Не рановато ли?
— Нет, — серьёзно ответил Джек, вздыхая. — Только я ей, наверное, не нравлюсь.
— С чего бы? Ты же воспитанный мальчик. И самый красивый.
— Она сказала, что я грубиян! И что, что я дёргал её за волосы?
— Вот что, мой милый — не нужно дёргать девочек за волосы. Им это не нравится. Гораздо лучшим решением будет сказать Хонг, что она красивая, — с улыбкой сказала Асока, обнимая сына и целуя в лоб. — Спи, любимый.
— Спокойной ночи, мамочка, — пробормотал Джексон. Мать погладила мальчика по голове.
— Засыпай, малыш.
Джек закрыл глаза. Ещё некоторое время он ворочался в кольце материнских рук, но всё же уснул. Вскоре Асока и сама не заметила, как провалилась в сон.
***
Асока легонько вздрогнула, когда они переступили порог биолаборатории — минималистического здания, соединённого с давно заброшенным командным центром «Адских врат». Некогда здесь располагалось основное рабочее помещение для научного модуля RDA и участников программы «Аватар». Теперь же услугами учёных пользовался джедайский анклав, расположенный под носом учёных, и полный чувствительных к Силе существ — как детей, так и взрослых. Тано даже краем уха слышала, что в лаборатории изучают мидихлорианы и ДНК форсюзеров… но не знала, насколько это правда.
— Плохая идея… — пробормотала Асока, входя в зал операторской вместе с Энио. Снующие туда-сюда учёные на секунду остановились, взглянули на гостей, а затем вновь занялись своей работой. Тут Скайуокер слабо помахала кому-то, и перед женщинами предстала Грейс Огустин: живая легенда, ксеноботаник и глава программы «Аватар».
Рядом с доктором Огустин шла невысокая блондинка с выразительными серыми глазами, облачённая в синий костюм республиканского врача. Она была примерно одного возраста с Энио, если не младше. Асока тут же узнала в этой девушке Карину Ио, главного медика пятьсот первого легиона и одну из лучших набуанских медиков.
— Хорошо выглядишь, мамочка, — ухмыльнулась Грейс, туша сигарету.
— Комманде’г Тано! — Карина улыбнулась и протянула руку для рукопожатия. Асока с готовностью пожала ручку врача. — Г’ада вас видеть.
— Я тоже… Как вы здесь оказались? — не смогла сдержать улыбки Асока. Раньше они с Кариной не были близко знакомы… увы, доктор Ио была пацифисткой до мозга костей, и в те годы Асока откровенно не понимала, почему эта девушка работает почти что на передовой.
— Так уж вышло… спасибо за это Энио, — Скайуокер кивнула врачу. — Мне г’ассказала об этом месте именно она. Это было уже под конец войны, и я ушла в отставку, стала изучать зоологию и ботанику Пандо’гы… Так что сейчас п’гохожу п’гофессиональную дефо’гмацию, так сказать.
— Доктор Ио является моим интерном, — подтвердила Грейс, скрестив руки на груди. — Но я ни за что не поверю, что вы две, — она указала на Скайуокер и Тано, — зашли просто поболтать. Так что выкладывайте.
— Мне нужно пройти обследование… вы, наверное, догадываетесь, какого рода, — немного раздражённо начала Асока. Карина и Грейс переглянулись, потом последняя пожала плечами.
— С этим к Карине. Я уже давно не беру на себя роль местного гинеколога, — учёная обернулась, взглянув на электронные часы, висевшие над противоположной дверью операторской. — К тому же, у меня есть дела с малышнёй. Энио, на пару слов.
Скайуокер и Огустин отошли в сторону, принявшись о чём-то переговариваться. Грейс что-то объясняла Энио, а та всё хмурилась, слушая учёную. Асока покачала головой и перевела взгляд на Карину.
— Так я могу…
— Конечно, — ответила Ио. — Пойдёмте со мной.
Они вышли из зала и последовали по длинному коридору, который вёл в наружный отсек биолаборатории, ранее служивший помещением для тестирования новых аватаров. Весь путь женщины преодолели в молчании, пока не вошли в одно из помещений отсека. Карина закрыла за ними дверь, и подождав, пока Асока сядет на койку, облокотилась о стену.
— Комманде’г…
— Асока. Называйте меня по имени, — улыбнулась Тано. Карина словно просияла.
— Тогда перейдём на «ты».
— Согласна.
— Так, что п’гивело тебя к нам? — Карина подошла к столу.
— Я предполагаю, что беременна, — прямо ответила Асока. Ио пожала плечами.
— Можем подтве’гдить или оп’говергнуть твои п’гедположения. Но на это будет лишь воля случая.
Асока кивнула.
***
— Мара, ты мухлюешь, — с лёгким упрёком сказала Асока сидящей напротив неё рыжей зеленоглазой девочке. Мара замотала головой.
— Нет, я не мухлюю!
Тано вздохнула, выкидывая последние карты. Дети, сидящие за столиком с ней, — Джек, Мара Джейд, Нерва Палпатин и Джейсон Кеноби — тяжело вздохнули, но тут же оживились. Им предстояло ещё доиграть эту партию перед тем, как присоединиться к остальным ребятам у костра. Асока откинулась на спинку стула и принялась лениво наблюдать за ребятами.
Темнело на Пандоре поздно — по местному времени было уже почти девять, а солнце и на половину не спряталось за горизонт. И всё же, вечера в анклаве были пропитаны какой-то уникальной атмосферой спокойствия. От дневной жары осталось лишь уютное тепло, которое так хорошо влияло на Асоку — она чувствовала себя всё легче и легче с каждым днём, проведённым здесь, рядом с сыном.