На этот раз громко рассмеялся Дерис, но выражение лица Каменного Пика сделалось серьёзным, когда он снова повернулся к лейтенанту Эрайксину.
— Сигнал на «Судьбу», Стивин.
— Да, сэр?
— Отличная работа. Чихиро 7:23.
— Так точно, сэр, — подтвердил Эрайксин.
— Очень хорошо, Стивин. Беги и отправь его. — Каменный Пик сделал прогоняющее движение обеими руками, и лейтенант направился обратно к сигнальной группе.
— Чихиро семь, сэр? — спросил Дерис, приподняв одну бровь, и Каменный Пик улыбнулся ещё мрачнее.
— Почему-то это показалось мне уместным, — сказал он.
Капитан сэр Данкин Аэрли прочитал короткую сообщение никак не комментируя её, а затем вернул её связисту-гардемарину.
— Благодарю вас, мастер Аплин-Армак, — сказал он и отвернулся, глядя поверх поручней, сцепив руки за спиной, в то время как слова стиха из Писания проносились в его памяти. — «И сказал Святой Лангхорн ему: «Воистину, предаст Господь врагов своих на волю судьбы, уготованной тем, кто служит разложению, чтобы побеждены и унижены были они за грехи свои, связаны по рукам и ногам, и отправлены в плен праведниками».
«Полагаю, он имеет в виду, что это комплимент, основанный на названии корабля», — подумал он. — «Но и это ещё не всё. И учитывая то, что произошло в Фирейде, это, безусловно, подходящий выбор текста».
Он задумался ещё на несколько мгновений, затем отвернулся от поручней и поманил юного герцога Даркоса обратно к себе.
— Сигнал на флагман, — сказал он. — Лангхорн 23:7.
— Так точно, сэр.
Юноша ухмыльнулся, явно довольный его выбором места из библейских текстов. Затем он поспешил обратно, чтобы подать указанный сигнал, и улыбка Аэрли стала тонкой, когда он посмотрел на батарею, где были заняты его десантные группы. Дельфиракцы, обслуживающие орудия, как раненые, так и невредимые, были переведены в безопасное место на дальней стороне острова Восточный. Затем орудия были заряжены увеличенными в пять раз зарядами и четырьмя ядрами каждое, и от пушки к пушки был протянут быстрогорящий огнепроводный шнур. Ещё один отрезок шнура был заведён непосредственно в пороховой погреб. Оба они ответвлялись от такого же отрезка медленногорящего шнура, который был отрезан с таким расчётом, чтобы дать последней лодке время уйти на безопасное расстояние после того, как он был подожжён. Заряженные сверх меры пушки должны были выстрелить первыми, почти наверняка разорвав свои казённики и сделав их бесполезными для всего, кроме лома. Затем пороховой погреб должен был взорваться с силой, достаточной, чтобы Восточная Крепость превратилась в груду щебня. Когда дым рассеется, на острове Восточном не должно остаться ничего, кроме обломков.
Ибо избранный им стих из Книги Лангхорна гласил: «Удел нечестивцев — это смерч, и низвергну я все укрепления и крепости тех, кто хотел бы угнетать народ Божий».
Сэр Вик Лакир слез со своей лошади и посмотрел, как конюх уводит её прочь.
«Мне действительно пора в постель», — подумал он. — «Единственное, что я знаю точно — мне нужно отдохнуть. К сожалению», — его губы дёрнулись в невесёлой улыбке, — «сон — это та единственная вещь, которая, как я знаю, не случится».
На самом деле, повернувшись и направившись в свой кабинет в городской цитадели, он подумал, что это была не единственная вещь, про которую он точно знал, что она не произойдёт. В течение дня поступали сообщения о том, что дозорные заметили уверенно движущиеся паруса, неумолимо приближающиеся к Фирейду. Семафорная система держала Лакира в курсе этого неумолимого наступления, хотя это было палкой о двух концах. Это не очень-то помогало ему обрести душевное спокойствие, и он также знал, что его дозорные не увидели ничего такого, чего черисийцы не позволили бы им увидеть. Как только они миновали Восточный Проход, им не пришлось подходить достаточно близко, чтобы какой-нибудь береговой наблюдатель мог их заметить и доложить. Если уж на то пошло, большинство семафорных постов сами по себе были фактически беззащитны против морских десантных групп. Черисийцы могли бы перерезать сигнальную цепь в любой из нескольких точек… если бы они захотели.
Единственным вопросом в голове Лакира было, почему кто-то из них позволил себя увидеть. Он предположил, что это может быть простое высокомерие, но почему-то сомневался в этом.
«Я полагаю, возможно, они намеренно дают нам знать, что они приближаются, чтобы мы могли убрать гражданских с дороги», — подумал он. — «Во всяком случае, мне хотелось бы думать, что это так. Даже если это лучше, чем заслуживают те ублюдки, которые приказали убить их гражданских».