Последняя фраза прозвучала голосом человека, приносящего торжественную клятву, и Мерлин кивнул. Правда заключалась в том, что он был полностью согласен с Кайлебом в том, что беспокоило Гектора.
— Если это то, что ты хочешь сделать, Кайлеб, тогда, я думаю, тебе нужно выяснить, как действовать против него так быстро, как только ты можешь, — сказал он. — Если Шарлиен думает так, как, я думаю, она думает, и если она так же решительно относится к твоим предложениям, как и к другим своим решениям, то вероятно мы найдём Чизхольм ещё более готовым действовать против Корисанда, чем готов ты сам. Но Тартарян тоже прав. Даже с Чизхольмом, я не вижу никакого способа, с помощью которого ты можешь осуществить более одной наступательной операции через море за раз. Во всяком случае, если наступление, о котором идёт речь, связано с армиями.
— Что возвращает нас обратно к Нарману, — согласился Кайлеб. Он задумчиво поджал губы, а затем выпрямился.
— Я знаю, что это могло бы вызвать у Бинжамина апоплексию — он не доверяет Нарману настолько далеко, насколько он может плюнуть, — но, честно говоря, я бы предпочёл дипломатическое решение с ним, чем с Гектором. В любом случае он достаточно близко, а Изумруд достаточно мал, так что мы почти наверняка раздавим его, если ему опять захочется приключений.
— В самом деле? — Это был первый раз, когда Мерлин услышал, что Кайлеб просто упомянул о возможности какого-либо урегулирования конфликта путём переговоров, когда речь шла об Изумруде.
— Не пойми меня неправильно, — сказал Кайлеб более мрачным тоном. — Я планирую присоединить Изумруд к Черис. Нарман, наверное, беспокоился об этом всё время, но правда в том, что с любой точки зрения, особенно стратегической, мы не можем позволить себе оставить Изумруд независимым. Единственный настоящий вопрос заключается в том, как мы изменим этот статус. Учитывая то, что Нарман был просто участником, была ли это его идея или нет, я точно готов сделать это трудным путём, если так будет нужно. С другой стороны, идея увидеть его голову на пике увлекает меня меньше, по сравнению с идеей увидеть там голову Гектора.
— Из того, что я увидел в недавних разговорах Нармана, я не слишком уверен, что он знает об этом тонком различии, — заметил Мерлин.
— Что, в данный момент, меня нисколько не беспокоит, — злобно улыбнулся Кайлеб. — Если ты позволишь мне сказать, чем больше он заботится о своей голове сейчас, тем больше вероятность, что он будет… предрасположен к ласковым доводам, когда придёт время. И я хочу, чтобы он чётко понимал, что все выигрышные военные карты в моей руке, а не в его. Если — и обрати внимание, Мерлин, что я говорю если — я в конечном итоге предложу ему какие-то другие условия, кроме безоговорочной капитуляции и вида с эшафота, это не будет разговором двух равных, и я намерен сделать так, чтобы он это ясно понял.
Мерлин просто кивнул. Это была игра, которой Кайлеб научился сидя на плече отца, а Хааральд VII был одним из самых успешных практиков… практической дипломатии, которых когда-либо производил Сэйфхолд. Очевидно, что Кайлеб был намерен продолжить эту традицию. Фактически, его версия дипломатии оказалась значительно более мускулистой и бесцеремонной, чем была у его отца.
«Но», — отметил про себя Мерлин, — «если бы Хааральд оказался в положении Кайлеба, я думаю, он принимал бы такие же решения».
— Подумай обо всём, что ты видел насчёт того, что хотели делать Нарман и, как-там-его, Зестро, — сказал Кайлеб. — Завтра утром мы с тобой сядем с Брайаном, и я скажу ему, что, в конце концов, я решил позволить ему навестить Нармана. Втроём, я уверен, мы сможем придумать подходящий способ, как поддать жара у Нармана на кухне.
VIII
Камера Эрайка Динниса и Площадь Мучеников,
Храм Божий,
Город Зион,
Храмовые Земли
Чтобы подняться ноги, Эрайку Диннису, стоявшему на коленях перед простой иконой Лангхорна, пришлось использовать свою трость с серебряным набалдашником в качестве опоры. Повреждённое при падении полтора года назад колено, которое сгибалось с тех пор только наполовину, доставляло ему в последнее время всё больше неприятностей. — «Нет», — подумал он, глядя в своё узкое окно, — «оно привело к проблеме гораздо большей».