— Многое, о чем тебе ещё рано знать, — он подмигнул ей, прежде чем щелкнул по носу, что делал намного чаще, когда она была маленькой. Астрид тяжело вздохнула, наклонив голову. Один и тот же ответ на протяжении всей жизни. Казалось, ей будет за сорок, но он не измениться. И всё же девушка не была намерена прекращать попыток. Прежняя жизнь отца была ей не менее интересна, чем какие-либо подробности о матери, особенно если они были взаимосвязаны. — Могу рассказать разве что об одном случае, приключившемся со мной ещё в школе…
Историю о том, как в пятнадцать лет отец вместе с друзьями сбежал посреди ночи из школы, чтобы посетить открывшейся в городе парк аттракционов, Астрид слышала, по меньшей мере, уже двадцать раз. Там он познакомился с девчонкой, которая быстро привлекла его внимание и заставила отделиться от компании друзей. Он выиграл для неё мягкую игрушку, прокатил на чёртовом колесе и даже потратился на фотобудку, ожидая получить от неё на прощание хотя бы поцелуй.
— Когда она хотела произнести своё имя, я сказал ей… — затем они заговорили вместе, поскольку Астрид знала всё слово в слово. — Не нужно, дорогая. Эту ночь и без того будет сложно забыть, — после этого он всё же поцеловал её, после чего откуда не возьмись появился её парень с огромным бульдогом на поводке. По команде собака бросилась на него и зубами вгрызлась в ногу. — Чёрт, да её трое пыталось от меня оттащить. Этот поцелуй явно того не стоил, — мистер Кромфорд снова звучно отпил чаю, после чего оставил кружку в раковине. — Твоя бабушка оказалась разгневаннее той собаки, когда узнала обо всем. Вряд ли это исправила бы даже открытка, — он усмехнулся, проведя ладонью по волосам, что было у него в привычке. Воспоминания из детства всегда приводили мужчину в хорошее расположение духа. Астрид тоже стала чувствовать себя намного свободнее, хоть и хотела бы услышать что-то новое.
— Так, какие у тебя планы на день? Неужели собралась учиться? — его тон можно было даже назвать обнадеженным.
— Разве что у тебя во сне, — Астрид улыбнулась, отпив остывшего чая, вкус которого был ужасным. Слишком много молока, да и к тому же чайные листья попадали в рот и прилипали к зубам. Эдит всегда процеживала их, чего не удосужился сделать мистер Кромфорд, которому его напиток пришелся, кажется, по душе. — Я хотела бы немного прогуляться. Ещё не решила куда пойду. Может быть, поеду на велосипеде к той булочной в Челси, — девушка опустила глаза, что было первым признаком обмана, которого мистер Кромфорд не заметил, отвлекшись на пустившейся за окном мелкий дождь.
— Можем поехать вместе и зайти в твой любимый антикварный магазин, — мужчина прошел мимо неё в гостиную, и она поплелась за ним, оставив полную чашку с отвратным чаем на кухне. От такого у неё вполне могло обостриться несварение желудка. — Затем вместе зайти в булочную и посидеть там. Или…
— Господи, нет, — Астрид обреченно вздохнула, когда мистер Кромфорд заметно оживился, выстраивая планы на день, который уже ничего не могло исправить. По крайней мере, в этом себя убедила девушка, пусть и с осознанием того, что это было ей не на пользу. Она сама не хотела делать этот день лучше. Он должен был быть исключительно таким, каковым Астрид хотела, чтобы он был — унылым, скучным, неимоверно длинным. Единственным оправданием для неё был призрак матери, в холодных ладонях которого было чувство вины, сдавливающее горло. Астрид не позволяла тому отпускать её ещё с утра.
— В детстве тебе нравилось проводить время вместе, — в голосе отца была различима горечь, неприятно кольнувшая слух. Астрид поджала губы, прежде чем выдать опрометчиво необдуманный ответ, в котором было мало убедительности.
— Теперь я взрослая. Замечая нас вместе, люди думают, что я твоя молодая любовница, — она попыталась выдать глупость за шутку.
— Не могу понять, намекаешь ли ты на то, что выглядишь достаточно зрело, или же, что я вовсе не старею, — подхватил мистер Кромфорд, вынудив её укоризненно покачать головой и украдкой улыбнуться. — Да, и к тому же, кто тебе сказал эту глупость? — он не смутился при слове «любовница», хоть Астрид и надеялась заметить хотя бы тень несвойственного ему смущения.
— Никто, — произнесла раздраженно и резко. У неё были свои планы, а отец намеревался их испортить, будто вовсе не понимал призрачных намеков, что она пыталась ему дать. — Но что мешает им так думать? — хмыкнула, двинув неловко плечами.
— Так, нам теперь вовсе нигде нельзя на людях появляться? — её суждения вызывали у него смех. Достав сигареты, мистер Кромфорд закурил, не поднимаясь с дивана, где они вместе устроились. — Может, мне на работу чуть раньше выходить, чтобы никто не заметил, что мы к тому же ещё и живем вместе? Или же ты хочешь намекнуть мне…