Мимо нас вдоль лесопосадки движется батарея 32-го гвардейского кавполка. Кони с трудом переставляют ноги, казаки идут, ухватившись за лафет или опершись на ствол. Какой-то казак неверными шагами сходит с дороги. К нему устало подходят два товарища.
— Павло, а Павло! Ды ты што, до атаки це ж не скоро, проснысь.
— И скажи ж ты, — шутливо добавляет другой, — як в бой, так Павло спать под куст.
Шутка батарейцев вносит оживление, но бодрость не приходит. Ильченко встряхивается, что-то бормочет и пристраивается к подразделению. Мне вспоминается чей-то рассказ об этом храбром казаке, о его бесстрашии в бою под Ново-Петровкой.
Чувствуется чрезмерная усталость казаков. Но отдыха давать нельзя, сейчас дорога каждая минута. Втягиваться в затяжные фронтальные бои и лобовые атаки тоже нельзя, в рейде они «смерти подобны». Только при наличии предельно высокого темпа и широкоманевренного характера боевых действий, опережающих действия противника, может быть достигнута внезапность, упреждение в нанесении удара, возможны победа в бою и успех в операции.
Учитывая, что рубеж Силовки, Ново-Николаевки и Евгеньевки успела занять 335-я пехотная дивизия немцев, а подходы к ее позициям представляют собой непроходимую грязь, преодолеть которую уже само по себе стоит предельного напряжения, целесообразнее было не делать никаких рокировок. Не теряя времени, решительно атаковать, а для наращивания усилий из глубины использовать 30-ю кавалерийскую дивизию. Она подтягивалась к участку между дивизиями первого эшелона, находясь в боевой готовности, развить успех там, где он быстрее обозначится — или на участке Ново-Николаевки, или под Евгеньевкой. Организацию ввода ее в бой пришлось поручить генералу Горшкову.
— Передай Гадалину, чтобы немедленно, не ожидая успеха соседей, атаковал Ново-Николаевку.
Горшков кивнул, дескать, все будет в полном порядке.
Ровно в 8 часов 10-я гвардейская кавалерийская дивизия атаковала Ново-Николаевку. Мне было видно, как полки ворвались в село. Частью сил наступление предполагалось развивать на Козловку. Но этих сил было недостаточно, чтобы овладеть ею, а тем более с ходу форсировать реку и взять высоты западнее. Болотистая пойма Большого Куяльника тянется здесь около двух километров. Надо вовремя подхватить темп атаки и развить ее. Приказ: «Ввести в бой 30-ю кавалерийскую дивизию из-за левого фланга 10-й гвардейской…» Кстати, этот ввод оказывал содействие и успешно действующей дивизии генерала Тутаринова, которая к этому времени развернула свои главные силы и повела наступление на Евгеньевку.
В 9 часов полки генерала Головского в конном строю вслед за танками прошли боевые порядки 10-й гвардейской кавдивизии и двинулись через Большой Куяльник. Вся артиллерия, которая успела выйти сюда, открыла огонь по прибрежным высотам. Полки Головского, используя разведенные броды, бросились в ледяную воду. В этом безмолвном, решительном движении был такой внутренний порыв, что все, кто видел его, поднялись, бросились вперед. И ничто уже не могло остановить казаков. Козловка была взята с ходу.
Как только боевые порядки достигли противоположного берега, артиллерийский наблюдатель подал сигнал переноса артогня. Черные кроны взрывов перенеслись в глубь обороны, казаки бросились в атаку…
— Свяжитесь с генералом Тутариновым, — сказал я радисту.
Дивизия Тутаринова наступала на соседнее слева село Евгеньевку и по времени должна была уже взять его.
Радист монотонно вызывал «Звезду», потом смолк, подправил настройку и передал мне микротелефонную трубку.
— Товарищ командующий, комдив ведет переговор с командиром полка подполковником Гераськиным.
Говорили они на языке кода, вперемежку с немудреным фронтовым лексиконом. Подполковник Гераськин доложил, что полк ворвался в Евгеньевку. «Решил уничтожить группу пулеметов, установленных в церкви, а затем форсировать реку. Иначе перестреляют в пойме реки». Генерала Тутаринова такое решение явно не удовлетворило. Он дал оценку этому решению короткой, но убедительной фразой… Затем комдив приказал сосредоточить полк на западной окраине и атаковать высоту на противоположном берегу, а для подавления огневых точек в церкви выделить орудие прямой наводки и подразделение противотанковых ружей. «Через двадцать минут, вслед за огневым налетом артиллерии, атака», — закончил Тутаринов.