Он хотел сказать еще что-то, но вдруг послышался далекий треск пулеметов, автоматов, глухие взрывы гранат. Где-то в центре города…
— Доложите обстановку! — приказываю начальнику оперативного отдела.
— 10-я гвардейская ворвалась в город. В районе моста противник оказал сильное огневое сопротивление. Мост взорван. Мотопехота и танки генерала Жданова добивают и очищают восточную часть города от мелких групп противника.
— Передайте полковнику Гадалину: надо во что бы то ни стало захватить переправы и к рассвету во взаимодействии с 30-й кавдивизией овладеть высотами за городом.
Начопер начал передовать боевое распоряжение.
— Задачу, товарищ командующий, я понял, — догадался генерал Головской. — Один вопрос: через южную окраину?
— Да. Прорывать на узком участке, иметь второй эшелон для наращивания усилий и сильный резерв. Возможны контратаки противника.
Малый Куяльник пришлось форсировать снова по разведанным бродам. Обе дивизии к утру очистили от противника правобережную часть города и сосредоточились для атаки высот. Решено было атаку начать после переправы мехкорпуса. К 10 часам мост был исправлен, а через три часа части генерала Жданова закончили сосредоточение на исходном рубеже для штурма высот. Артиллерия противника вела обстрел моста, но ввиду плохой видимости потери у нас были небольшие.
Дружной атакой с фронта и с флангов войска Конномеханизированной группы сбили противника с западных высот, прилегающих к дороге Сталино-Раздельная.
Ко мне привезли группу пленных офицеров 335-й пехотной дивизии.
— Добыча капитана Романюка доложил полковник Компаниец.
Подразделение Романюка было одним из заброшенных в тыл группировки генерала Расп, поэтому важно знать, при каких обстоятельствах взяты пленные. Иногда эти обстоятельства дают ключ к важным выводам.
Ночью эскадрон капитана Романюка незаметно форсировал реку и по лощине обошел опорный пункт немцев, расположенный на высоте. Перед селом казаки спешились и незаметно подкрались к окраине. Разгулявшаяся непогода надежно скрывала отделение старшего сержанта Никитенко, которое ворвалось в один из штабных домов. Дежурный офицер спокойно передавал по рации очередную оперативную сводку в штаб Холлидта. Эту сводку доставили мне. В ней сообщалось, что части дивизии прочно удерживают занимаемый рубеж и ведут работы по его инженерному оборудованию позиций. О наших действиях говорилось: «Казачьи войска, прорвавшиеся в тыл, движутся на Раздольную. Их подход к Большому Куяльнику ожидается…» Время, которое сообщалось в оперсводке, вызывало недоумение. Нас ожидали здесь не ранее как через сутки.
В ходе допроса стала понятна причина столь грубой недооценки наших действий. В штабе 6-й армии и в штабах дивизий никто толком не знал, где Конно-механизированная группа, что она предпримет в дальнейшем. Холлидт даже о своих дивизиях не имел достоверных сведений. Связь и управление тыла дезорганизованы. Только этим и можно объяснить противоречие, часто необоснованные приказы вражеского командования, попадавшие к нам в руки.
Эскадрон Романюка, разгромив штаб дивизии, успел выскочить на дорогу, по которой уже начал отходить один из полков 335-й пехотной дивизии. Казаки были полны решимости задержать противника до подхода главных сил. Но случилось неожиданное. Немцы при первых же выстрелах в беспорядке бросились в степь. Автомашины, танки орудия, минометы и даже тяжелые пулеметы все было брошено на дороге.
Конно-механизированная группа перешла к преследованию противника.
Сбросить нас со своих плеч и размежеваться с нами на местности враг был не в силах. Лишь одна румынская часть с примкнувшими к ней подразделениями немцев оторвалась было и подалась по полевой дороге к озеру. Но этот единственный на данном участке путь был предусмотрительно перехвачен. Там у озера находился в засаде кавалерийский дивизион с самоходной артиллерией. Колонна противника была пропущена к озеру, затем ее прижали к воде и разгромили. Живыми остались только те, кто поднял руки, но сделать это успели немногие, настолько внезапным и эффективным был удар из засады.
Когда казалось, что группировка противника окончательно разгромлена, возникло, как это часто бывает в рейдовых операциях, новое осложнение. Командующий 6-й «армией мстителей» бросил навстречу нам свежую, только что подошедшую 127-ю кавалерийскую дивизию, усиленную двумя полками пехоты. Дивизия эта первоначально выдвигалась куда-то к северу, но в связи с изменившейся обстановкой она была перенацелена против Конно-механизированной группы.