"Только бы не влачить бедственное существование!"
Сам того не заметив, от сжигающей злобы, молодой человек проскрежетал зубами. Но, немногим успокоившись, он внимательно посмотрел на наряд матери и признал, что ему было не меньше шести лет. Подумать только!
Мужчина посмотрел на скромный завтрак, который был явно плох для его семьи, для его великой династии! Совсем немного дичи. В основном уже черствеющий хлеб и подогретые каши.
"И это в такой-то день, когда домой вернулся, пусть и молодой, но глава семьи? - подумал молодой аристократ. - Стол, как у захудалых крестьян!"
Он держал одной рукой кубок с вином. Золотой кубок, из которого пил его отец, а прежде, его дед. Но, едва сделав глоток, молодой человек чуть не выплюнул вино.
"Ну и кислятина!" - с гневом, подумал он.
Отставив кубок, стиснув от злобы зубы, начал сопоставлять случившееся и увиденное. Результаты размышлений ему не нравились.
- Как поживают мои троюродные братья? - спросил молодой мужчина, вспомнив о последних родственниках в династии.
Матушка склонила голову. Слова ей явно давались с великой не охотой. Но, едва начав, она подняла голову. Не позволила чувствам сломить её твёрдость.
- Ушли в ученичество... к юристам-дельцам.
- Даже так? - удивляясь, как-то само собой, спросил аристократ.
- Сказали, что время изменилось... сказали, что кровь больше ничего не значит, - говорила матушка, а её сын, со злобы, сжимал кубок уже белеющими пальцами. - Сказали, что больше не желаю считать себя частью династии.
Только позже, когда гнев утих, а спокойствие помогло здраво рассудить, мужчина понял, что его дорогие братья, пусть и из вторичной ветви, оказались настолько скупыми, что отреклись от славного прошлого родной семьи. Все мужчины, из вторичной ветви династии должны были вносить посильный взнос. Малый процент от чистого дохода. Этакая дань уважения... но тогда, сидя за столом, сжимая кубок белыми от злобы пальцами... тогда он сказал только:
- Предатели! - выплюнул он слово, да так, что смог выразить всю ту горечь, печаль и ярость, опалявшие его.
Молодой аристократ чувствовал, что его предали все, кем он дорожил. Чувствовал, что от него отреклись те, за кого он был готов безропотно отдать свою жизнь... все, кроме матери.
Успокаиваясь, он развалился на каменном троне. Он не знал, как давно его семья обзавёлась этим троном, вырезанным из каменного монолита. Но, точно знал, что звериные шкуры, который тогда покрывали трон, знали тепло тел его отца и... деда.
"Как же мне вас не хватает!" - с горечью подумал он.
Дед умер почти десять лет назад. Умер на войне, ведя за собой воинство в отчаянный, смертный бой! Юный аристократ помнил его, как могучего, иссечённого в боях колоса. Такого доброго к ещё маленькому наследнику рода.
Отец у молодого человека умер позже. Это известие застало его в четырнадцать лет. И не смотря на то, что поступок отца стоил ему будущности, не смотря на то, что из-за отца юноша переживал многие нападки, он гордился отцом.
Они воевали и умирали за славное имя империи, в то время как дельцы и подстрекатели укрепляли свой, новый мир - мир лжи и плутовства!
Закрыв глаза, молодой аристократ увидел как живых, стоявших рядом друг с другом, его деда и отца.
- Насколько плохи наши дела? - спросил молодой человек.
Матушка, пытаясь смягчать, внимательно подбирая слова, рассказала, как её муж, готовясь к революции, желая поддержать своего проигравшего сюзерена, распродал почти все земли... за бесценок.
Но, всё это было зря, ведь революцию подавили самым жестоким образом. Тогда и умер его отец, так и не восстановив власть великого императора-полководца.
- Он был верен своему слову, - задумчиво сказал аристократ. - Он сделал то, во что верил.
Но всё-таки на сердце было нестерпимо горько, ведь он помнил, что во время обучения ему исправно приходили деньги... деньги, в которых себе отказывала его мать... деньги, которые ей явно были нужнее!
***
В те дни слуги с состраданием глядели на меланхоличного, совсем молодого господина. Он, точно привидение, неспешно прохаживался по замку и ближайшим окрестностям. Был ужасно молчалив. И на мир смотрел такими печальными глазами!
Не раз его замечали в переходах замка, стоящего без единого движения. Немного приподняв голову, он казался для чужих взглядов изваянием, но на деле смотрел на старые семейные стяги. Они уже истлели, краски померкли и рисунок больше угадывался, чем явственно виднелся, но... молодой мужчина смотрел на них, как на воинские знамёна.