— Я бы с удовольствием написала им письмо и спросила, хотят ли они со мной встретиться. Я была бы очень рада, если бы они захотели меня увидеть. — И они действительно хотят со мной познакомиться: мы с Тео поедем к ним осенью, когда вернемся из Австралии.
Я ездила в Кемсли, видела дом, где жила моя мать, и соседний дом, где жил отец: была на бумажной фабрике, где работали оба моих дедушки. Побывала на могилах деда и бабушки в Ситтингбурне. Странно, конечно, но у меня было такое чувство, будто я собираюсь с ними познакомиться. Я принесла им красные розы. Как дань уважения. Сьюзен дала мне копию семейного древа, которое сама составила. Она и меня внесла в родословную: рядом с Лаурой, моей сестрой, указав точную дату моего рождения.
«Скоро придется опять вносить добавления», — сказала я тогда…
— Смотри, метеор! — крикнула я Тео. — Нет, извини, это всего лишь спутник. — Я пошевелилась, и на запястье забренчал браслет с подвесками. Их было три: звезда, лампа Аладдина и маленький кулон в форме телескопа, который мы купили вчера в антикварной лавке.
— Мне здесь нравится, — произнес Тео. Мы чуть пошевелились на песке. — Я вспоминаю детство: я стоял на этом пляже с дедушкой и смотрел на звезды. Смотрел наверх… Кажется, наша жизнь налаживается?
— Не то слово. Наша жизнь… — Я вздохнула. — Просто супер.
— Да. Супер, — эхом отозвался он. Мы задрали головы еще выше. — Отличный способ отметить мой день рождения, — добавил он. — И твой день вырождения.
— Хмм. Теперь мне нравится 1 августа, — сказала я. — Раньше я ненавидела этот день вырождения. А теперь уже нет. — Я просеяла песок через пальцы. — Как думаешь, мы одни?
Тео огляделся.
— Да. А что? Что ты задумала?
— Нет, я имела в виду другое. Как думаешь, мы одни во Вселенной?
— О. Я уверен, что нет. Если представить, сколько во Вселенной других солнечных систем, сомневаюсь, что наша Земля так уж уникальна.
— Интересно, что бы о нас подумали пришельцы?
— Да они и так уже о нас много чего знают, из радио и телепередач.
— Ну конечно. Так я и поверила.
— Представь себе, любая радио и телетрансляция попадает в космос и остается там навсегда. Например, приветственное заявление Гитлера на Олимпийских Играх в Берлине.
— Плохая реклама для землян.
— К сожалению, да. А убийство президента Кеннеди? Инопланетяне, наверное, до сих пор ломают голову, кто его застрелил. Наверняка эта проблема их с ума сводит.
— Это уж точно.
— А президент Клинтон? «Я не вступал в сексуальные сношения с этой женщиной».
— Ха! Спорим, они ему не поверили!
— И твои программы на радио «Лондон».
— О да.
Я представила, как мой голос летит сквозь далекие галактики.
— Их, наверное, уже даже на Марсе слышали.
— Интересно, что думают марсиане по поводу моего таланта психолога?
— Хмм. Не знаю. Наверное, спорят, стоит ли Трейси из Тоттенхэма прощать неверного мужа, или задаются вопросом: Винс из Воксхолла — голубой или натурал? Может, у них на Марсе тоже есть колонки экстренной психологической помощи, этакие межгалактические станции!
— Не исключено.
— Ты скучаешь по работе? — спросил Тео, повернувшись ко мне.
— Ни капельки. Мне она больше не нужна. Конец мучениям, — весело добавила я.
— Да, теперь ты — знаменитый репортер «Дейли пост».
— Поправочка. Специальный корреспондент по вопросам защиты животных. — Я подумала о своем нынешнем задании — скандал по поводу жестокого обращения с индейками в рождественские дни. Собственно говоря, за этим мы и приехали в Норфолк. Я должна проникнуть на ферму и провести расследование. На следующей неделе меня ждет аэропорт Хитроу и торговля контрабандными черепахами, потом репортаж о ретривере, наделенном гениальными математическими способностями, — статья будет называться «Звездный пес!» Это не совсем то, что называют «серьезной журналистикой», но мне все равно. Это лучше, чем писать о назойливых соседях и о выпадении волос, и Рики любезно согласился сохранить мою прежнюю зарплату. Как бы то ни было, теперь у меня другие приоритеты. Мои взгляды изменились. Кардинально.
— Сколько времени, Тео?
— Пол-одиннадцатого. Что, опять проголодалась?
— Ага. Ты захватил сэндвичи?
Он перегнулся через меня и взял пластиковый пакет.
— С анчоусами и клубничным джемом?
— Нет, спасибо.
— С беконом и мармеладом?
— Ну уж нет.
— С копченым лососем и бананом?
— Не-а.
— С абрикосом и овощной пастой?