На первый взгляд комната производила совершенно обычное впечатление. На туалетном столике лежал открытый небольшой чемоданчик, битком набитый женскими тряпками. У ближней кровати аккуратно стояла пара туфель на высоких каблуках. На спинке дальней кровати – перекинуто белое банное полотенце. Спали только на одной кровати – на ней до сих пор валялись мятые простыни.
Полотенце было испачкано кровью, видневшейся на нем едва заметной, похожей на ржавчину прожилкой. А в тумбочке между кроватями не хватало одного ящика.
Макнейл прошел в глубь комнаты и остановился, глядя на пол между кроватями.
– Вот она.
Керриган, очевидно, не имел ни малейшего желания ее разглядывать. Он отступил в сторону, а я прошел вперед и встал рядом с Макнейлом.
Они всегда выглядят мертвыми. Глупо, наверное, так говорить, но это правда. Я видел подделки в кино и на телевидении, а за время моей работы в полиции насмотрелся на подлинные, и тут уж никаких сомнений быть не может. Настоящий труп выглядит так, словно никогда и не был живым.
Она лежала лицом вниз, обнаженная, с распростертыми кверху руками, как у акробата, тянущегося к трапеции. На затылке зияла рана, светлые волосы были перепачканы запекшейся кровью. Тело, насколько я мог его видеть, оставалось нетронутым. Похоже было, что она только что вышла из душа, шла между кроватями и ее ударили чем-то тяжелым ударом сзади.
Во время падения ее взмахнувшая рука зацепилась за ручку ящика и выдвинула его из тумбочки на пол, где он и лежал рядом с телом, как коробка для пожертвований. Из ящика выпали канцелярские принадлежности и Библия, и теперь они рассыпались вокруг тела, а Библия обложкой вниз валялась у левого локтя трупа.
– Мне ее перевернуть? – спросил Макнейл.
– Нет. Не дотрагивайтесь ни до чего. – Я огляделся. – Все ее вещи на месте?
– Да, сэр, – с готовностью подтвердил он. – У нее были только чемоданчик и дамская сумочка.
– А сумка где?
– Я положил ее в сейф у себя в бюро.
– Где она лежала? Когда вы вошли сюда, где вы ее нашли?
– На туалетном столике, рядом с чемоданчиком.
– Прежде чем мы позвоним в полицию, положите ее обратно туда, где она лежала.
Макнейл облизал губы и перевел взгляд на Керригана:
– Мы будем вызывать полицию? Керриган пожал плечами:
– Как он скажет. Здесь командует он.
– Я надеялся...
– Вы думаете, что огласка вам повредит? – спросил Керриган. – Нет, приятель, она, наоборот, создаст вам рекламу. Все захотят остановиться в мотеле, где произошло убийство.
– Вы так считаете? – с надеждой спросил Макнейл. Я прошел к ванной комнате и заглянул внутрь. В корзине для мусора валялась обертка от мыла, и больше ничего. В платяном шкафу было множество проволочных вешалок, на двух из них висели платья, на одной женские брюки. На полках – ничего. На полу – пара женских кожаных туфель. Простых. На задней стене шкафа на крючке болталась пара женских чулок.
Под пристальными взглядами Макнейла и Керригана я быстро осмотрел номер и не обнаружил ничего, представляющего интерес. Закончив, я обронил:
– Ладно. Это все?
– Есть еще ее машина.
– Машина?
– Она стоит перед входом, – сообщил Макнейл. – Маленький голубой “мустанг”.
– Давайте осмотрим машину.
Перед мотелем проведенные под углом на черной поверхности площадки белые линии указывали, где постояльцам следует парковать машины, развернув их к дверям бунгало. Голубой “мустанг”, чистенький и блестящий, с открытыми окнами, вписывался между полосками, в любой момент готовый сорваться с места. Солнце уже полностью опустилось за горизонт, и воздух наполнился серовато-зеленым светом. Чуть поодаль, по шоссе на запад и восток, с грохотом проносились грузовики и прицепы. У другого конца мотеля, рядом с лимузином, как раз притормозил автомобиль. Поймав мой взгляд, Макнейл поспешил сказать:
– Моя жена ими займется.
– Я хочу потом с ней поговорить.
– Да, сэр.
В салоне “мустанга” ничего не оказалось, кроме пары белых перчаток в бардачке и экземпляра “Атлантического ежемесячника” на заднем сиденье. Но, когда я подошел к багажнику, там торчали ключи, воткнутые в замок.
– Поглядите-ка! – воскликнул Макнейл. – Я их раньше не видел!
– А вы раньше обходили машину?
– Нет.
– Значит, они там и были. – Я обратился к Керригану:
– В багажнике у нее находились деньги, во втором чемодане или в какой-нибудь другой сумке. Он слишком спешил и не стал возвращаться, чтобы положить ключи в ее сумочку.
– Однако он забрал ключ от бунгало, – заметил Макнейл.
– Он его недалеко увез, – возразил я. – Наверняка выбросил по дороге в траву.
По направлению к нам двигалась, звеня ключами, толстая грузная женщина, за которой полз вновь прибывший автомобиль, видавший виды черный “бьюик” с сидевшей в нем беспокойного вида молодой парочкой. Я спросил Макнейла:
– Где мы можем спокойно посидеть и побеседовать?
– Мы живем в квартире за конторкой дежурного клерка. – Толстухе, к тому моменту поравнявшейся с нами, он сказал:
– Бетси, это люди из Нью-Йорка. Они хотят поговорить с тобой, когда у тебя найдется свободная минутка.
Бетси – имя ей совершенно не подходило – поглядела на нас из-под насупленных бровей с видом властной женщины, которая привыкла всю жизнь погонять мужа, как погонщик – мулов, и чертовски от этого устала. Она небрежно кивнула нам в знак приветствия, бросив на ходу: “Когда я освобожусь”, и прошлепала дальше. Мы отступили в сторону, давая дорогу “бьюику”, в котором мимо нас проехали нервно моргавшие и глядевшие прямо перед собой молодые люди.
Мы вернулись в бюро, и Макнейл провел нас через конторку, потом через занавешенный дверной проем в маленькую гостиную, заставленную тяжеловесной мебелью, которая, вероятно, лет двадцать назад приобреталась для комнаты вдвое большей по размеру. Макнейл усадил нас и пару минут изображал из себя гостеприимного хозяина, предлагая по желанию – кофе, пиво, спиртное, пододвигая и отодвигая пепельницы, пока я не сказал:
– У меня только одно желание – минутку с вами побеседовать.
– Простите, – извинился он. – Конечно, вы правы. – Он тут же сел и сложил руки на коленях. Я спросил:
– Вы можете описать мне мужчину?
– Какого мужчину? – не понял он.
– Того, с которым она приехала, – объяснил я.
– Нет. Она приехала одна. Говорила, что собирается здесь вскоре с кем-то встретиться. Но, если он и появлялся, я его не видел.
– Судя по всему, он появился, – заметил Керриган.
– Вы думаете, это он и был? – заинтересовался Макнейл.
– Когда она прибыла сюда? – продолжал я, не отвечая.
– В понедельник. Приблизительно в это же время. А сейчас был четверг. Я спросил у Керригана:
– Сходится? Когда она сбежала?
– Наш друг обнаружил записку в понедельник вечером. Риту он в последний раз видел в субботу.
– Ясно. – Я взглянул на Макнейла. – Значит, она приехала сюда в понедельник. Она выбрала мотель, зная, что вы связаны с мафией, или это просто совпадение?
При слове “мафия” Макнейл вздрогнул, из чего я заключил, что, как бы там ни было на самом деле, в душе он убедил самого себя, что не имеет к мафии никакого отношения.
На мой вопрос вместо него ответил Керриган:
– Рембек много путешествует. Возможно, он здесь с ней несколько раз останавливался и она запомнила. Про то, что существует какая-то связь с корпорацией, ей известно не было.