Целин задохнулся от гнева, и Приданцев воспользовался паузой.
— А вы попробуйте постойте на моем месте! — стал защищаться он. — То дают протектор короче, чем надо, то длиннее. Так что, время зазря терять? А норма? А план? А заработок? У меня дети, их кормить надо!
— А у Ивановского что, другие условия? Так почему он делает качественные шины?! — продолжал крошить бракодела Целин. — Да потому, что для него качество превыше всего!
— Наплодит четверых — небось тоже перестанет о качестве думать! — все еще топорщился Приданцев.
Как ни элементарны доводы Приданцева насчет разномерности протекторов, все же они заставляют задуматься. Сборщикам и впрямь разномерность протекторов поперек горла стала. Очень уж тонкое дело — производство сей важнейшей детали. Отрезанная резина садится, сокращается в длине, и не всегда машинист шприц-машины может предусмотреть размер усадки. И как с этим злом ни боролись, устранить его не могли.
— Так что, значит, так и будем выпускать брак? — наседал Целин.
Ни звука в ответ.
— Что делать с разномерностью — над этим надо серьезно думать, — подал голос Саша Кристич, и все разом обернулись в его сторону. — А вот что делать с Приданцевым, по-моему, яснее ясного. Честно говоря, многие нарушают технологию, но не настолько грубо, предательски, я бы сказал, ибо знают, что за этим стоит человеческая жизнь, а может быть, даже много жизней. Выпускали бы мы галоши — еще куда ни шло. Раньше износились или позже — плохо, конечно, но потребитель как-нибудь переживет. А когда переполненный автобус идет под откос… Так вот я считаю, что Приданцева нужно от сборки отстранить и за версту не подпускать.
Осуждение товарищей… Когда корит и пробирает администрация — неприятно, но привычно. Это входит в обязанности руководителей, а поскольку многие злоупотребляют всякого рода назиданиями, к ним вырабатывается иммунитет. А вот когда твой брат рабочий не хочет стоять рядом с тобой за станком, за машиной, не хочет быть с тобой в одном коллективе, стыдится тебя, как преступника, шарахается от тебя, как от зачумленного, — горше этой кары для рабочего человека нет, и даже самые толстокожие ее не выдерживают. Вот почему после разящих слов Кристича Приданцев окончательно сник.
— Что делать с ним — этим пусть профсоюзная организация займется, — отфутболил решение вопроса Целин. — Меня другое волнует: как сделать невозможным такой вид брака?
— Есть одно соображение, — как всегда, тихо обронил Дима Ивановский, настороженно взглянув на Целина, — очень уж тот был распален и в таком состоянии мог оборвать, не дослушав, самым грубейшим образом.
— Выкладывай, — взяв себя в руки, спокойно потребовал Целин.
— Надо делать протекторы так, чтобы они ни в коем случае не были длиннее. Или по норме, или на худой конец короче.
— Надо!.. — насмешливо поддел сборщика Целин. Только уважение к Диме удержало его от едкой реплики.
— А короткие зубами натягивать?
— А если потом стык разойдется? — посыпались вопросы.
— Да дайте же договорить, — осадил нетерпеливых Ивановский. — Под рукой у сборщика должны быть прокладки разного размера. Не сошелся протектор на сантиметр — сантиметровая, на дюйм — дюймовая.
— Значит, уже два стыка получится, — вставил и свое слово Приданцев, смекнув, что, если его замечание будет принято как дельное, он получит очко в свою пользу.
— Наша резина, сдобренная восками, хорошо склеивается, — продолжал развивать свою мысль Ивановский. — На крупных станках итальянской фирмы Пиррелли протектор всегда из двух половин, и ничего, мир не жалуется. — Посмотрел на Приданцева в упор. — Кто не боится одного стыка, тому не страшны и два.
— А что, попробуем! — решительно поддержал Целин. — Самый постыдный страх у людей — страх опыта. Кстати, Диме Ивановскому и поручим освоение.
— Лучший способ отбить охоту — подбрасывать идеи: сам предложил — сам и выполняй, — пошутил кто-то.
Поднялся Кристич. Он основательно натерпелся по вине Приданцева, и его возмущение все еще искало выхода.
— Я не пойму, что здесь происходит. Обычное морализирование или серьезное обсуждение давно созревшего и наболевшего вопроса? И почему среди нас все еще находится Приданцев? С ним закончено — и пусть катится отсюда подобру-поздорову! Глядеть на этого негодяя тошно!
Приданцев стыдливо опустил голову, но с места не сдвинулся, как к стулу прирос.