Эпилог.
Любуясь нежными бирюзовыми волнами Чёрного моря, что накатывались на берег и на мои ноги, я поглядывал на кончик спиннинга, где был привязан колокольчик и вздохнул, что-то не клюёт. Вчера даже камбалу взял, наш кок целому ведру улова был рад, больше он только мясу радуется, на весь экипаж нашего большого пограничного катера приготовил восхитительное блюдо. Жаренную рыбу к картофельному пюре на второе. Вообще, если хотелось рыбки, особо и сетью не брезговали воспользоваться, она у боцмана хранилась, его личная, но это если никто не видит, а так с удочками или спиннингом посидеть желающих не так и много, сегодня я вон на берег один пришёл.
Ну что я могу сказать? Сейчас лето тысяча девятьсот пятьдесят восьмого, август наступил, я уже год как несу срочную службу в пограничных войсках. Повезло в морские пограничники попасть. Неделю назад звание сержанта получил. Я хоть и на судне служу, но командую группой досмотра, точнее отделением пограничников. Что вообще стоит рассказать про эти три года? По прибытию в Москву я снял комнату в коммуналке, это времянка. Найду место работы переберусь ближе, ну и начал сначала осмотрелся. Я искал пластырь телесного цвета, белый на виске привлекал внимание, советского не нашёл, но был импортный на Рынке. Дорого, но два рулона широкого купил. После этого стал искать такого учёного, который мечтал себе сделать имя. Будет установка, и имя у него появится. Это оказалось на удивление просто, нашёл уже на третий день в пивной, подающего надежды учёного, что разрабатывал новые радиоволны. Как раз и работал в НИИ. Их проект лопнул, и тот пока был на распутье, команда инженеров распалась. Тот уже сделал себе некоторое имя, и поэтому, когда мы ударили по рукам, то тот пёр как бульдозер, снося всё на своём пути, доставая всё что я заказывал. Проект ему одобрили и деньги выделили. Неделю всё заняло. Оказалось, я ещё наивен был, с технологиями тут было хуже, чем я предполагал, но вывернулись. Нашу установку курировали военные. Они и получат конечный результат. Представься я учёному как Тимур Гараев, тот видимо давно книжку читал «Тимур и его команда», не понял юмора, а мне эта книжка в поезде попалась. Я даже паспорт не предъявлял, сказал, что ещё время не подошло, в школе учусь. Тот конечно меня проверил по знаниям, понял, что ничего не понимает в той схеме, что я собрал, но работает, и дальше пошло сотрудничество. Я понимал, что меня позже будут искать, поэтому, где я жил никто не знал, пластырь телесного цвета скрывал шрам, я говорил, что там родинка неприятного вида, в форме сердечка. Волосы отрастил как у Битлов. Изменил внешность, хромал и с палочкой ходил, говоря, что инвалид с детства. Очки роговые носил без диоптрий. Оформили меня как личного секретаря Максима Леонидовича Свиридова, того самого учёного. Без его поручительства меня бы не взяли, секретность наведена высокая. А по сути я и собирал установку. Лезть в соавторы я не стал, это разовая акция. За четыре месяца особо не привлекая внимания, каждый день ходил в НИИ, у меня был пропуск, и собирал установку в подвале. Нам выделили помещение. Курировал нас какой-то профессор, которого я видел только раз, да и то издали. Тот мной не интересовался, я тут был вроде уборщика на полставки, да инструменты подавал. Никем был. Когда установка была собрана, протестировал на раненой кошке. Подобрал её как раз на улице. Свиридов присутствовал. Тот прыгал как ребёнок, наблюдая как шрамы от укусов собак исчезают, не сразу, медленно, но на глазах. И вскоре по помещению ходила здоровая окошка. Волосы только отрастить на местах шрамов.