Оставим на время в стороне личностные аспекты Я – хронику вашей жизни, которую вы пересказываете себе и другим. Я хочу сосредоточиться на базовых физических ощущениях, которые вместе создают каркас личности, на который вы навешиваете свои воспоминания, истории и переживания, поскольку именно физическое чувство себя создает прибежище для нашего ощущения разума. Мы не воспринимаем свой разум находящимся в забегаловке в нескольких кварталах от нас, где он размышляет о Вселенной, потягивая пивко. Для большинства из нас большую часть времени разум обитает в границах ощущаемого нами пространства собственного Я.
Пространственные аспекты восприятия Я связаны с неосознаваемой работой определенных мозговых механизмов, тогда как восприятие пространственных характеристик разума не ограничено нашей биологией. В принципе разум может быть чем угодно, что мы способны себе представить. Это различие между ощущением разума и теоретизированием о разуме имеет решающее значение для целостного понимания того, чем «является» разум. Чтобы заложить фундамент этого понимания, нам сначала надо разобраться, как восприятие пространственных характеристик собственного разума направляет его исследование.
Всякое нейробиологическое исследование стремится разложить сложные психические состояния на управляемые компоненты. Один из возможных способов – изучение пациентов с локальными повреждениями мозга, которые клинически затрагивают только один из этих компонентов, – оказался эффективным при разработке моделей работы сенсорных систем. В частности, этот метод помог выяснить, что наша зрительная система состоит из целого ряда специализированных нейронных цепей (модулей). Каждый модуль обрабатывает свой аспект зрительного восприятия, например линии, контуры, цвета или направление движения. Вместе они создают зрительный образ. Мы будем использовать этот же подход для препарирования различных ментальных ощущений, которые совместно образуют наше чувство Я.
Для начала рассмотрим три примера того, насколько радикально нарушения электрической активности мозга могут изменить чувство Я. Читая эти описания, обратите внимание, как чувство физического положения может отличаться от ощущаемого положения той точки, откуда ведется наблюдение за миром.
ИСТОРИИ БОЛЕЗНИ
Пациент № 1
Молодой человек 21 года, шесть лет страдающий от практически неконтролируемых судорожных припадков, проснулся с необычным, ошеломляющим ощущением. Встав с кровати и обернувшись, он увидел себя по-прежнему лежащим в постели. Он разозлился на «того парня, который, я знаю, был мной и который не собирался вставать и рисковал опоздать на работу». Молодой человек попытался разбудить спящее тело, начав кричать на него, затем попытавшись трясти и даже попрыгав на своем «alter еgo из кровати». Но тело не реагировало. Озадаченный столь очевидным раздвоением собственного существования, молодой человек испугался своей неспособности сказать, кто из двух людей является им на самом деле. Несколько раз его телесное осознание переключалось со стоящего на лежащего в постели и обратно. В лежачем состоянии он ощущал себя вполне проснувшимся, но полностью парализованным и напуганным фигурой самого себя, склонившегося над ним и колотящего его. Он подошел к окну спальни и снова взглянул на свое тело, по-прежнему лежащее в постели. Чтобы «прекратить непереносимое чувство разделенности надвое», он выпрыгнул из окна третьего этажа.
К счастью, молодой человек упал на кусты и отделался синяками и царапинами. Неврологическое обследование зафиксировало периодическую судорожную активность, провоцируемую медленно растущей опухолью в левой височной доле мужчины. Опухоль была успешно удалена [8, 9].
Художественная литература полна удивительных историй про двойников-доппельгангеров. «Вильям Вильсон» Эдгара Аллана По в попытке заколоть своего двойника убил себя. В «Портрете Дориана Грея» Оскара Уайльда герой покончил с собой, чтобы избежать ужаса преследования со стороны его второго Я. Читая подобные истории, мы с готовностью подавляем свое недоверие: мы понимаем, что это метафора, а не реалистический рассказ. Хотя приведенная выше история и кажется фантазией, она представляет собой правдивое описание относительно редкого неврологического феномена – аутоскопии, который наблюдается при определенных типах пароксизмальной мозговой активности (т. е. судорожных расстройствах и мигрени). Такое ощущение временно раздвоенного и нестабильного Я обеспечивает замечательную отправную точку для движения к пониманию того, как генерируется чувство физического Я.