— Да, да, да. Нашим уважаемым и дорогим Павлом Александровичем. Он целый год читал тебе «Основы морфобиохимии», из которых ты, очевидно, ничего не понял, если тебя удивило то, что ты услышал. Чудак, это же его главная идея. А ты — Аррениус!
— Ну, довольно, довольно язвить, — опять вмешалась Майя. — Ты расскажи, что тебя так поразило в этой книге.
— Он доказал, что на высотах от пятисот до тысячи пятисот километров над Землей имеется белок.
— Ну и что же?
— Да ты понимаешь, о чем спрашиваешь? — возмутился Ярослав. — Белок. Основа жизни. Более того, сложный белок — нуклеопротеид, из которого построено все живое, и этот белок обнаруживается на высоте до тысячи пятисот километров, практически в космическом пространстве.
— А-а, теперь я вспоминаю, — разочарованно протянул Юрий. — Да, да, мы были тогда на втором курсе. Была какая-то дискуссия. И все признали, что Панфилов впал в ошибку. Это ведь методика ловушек?
— Да, ловушек. Здесь у него все подробно описано, — ответил Ярослав, перелистывая книгу. — Он добился, чтобы наши космические корабли снабжались такими ловушками — в виде широких воронок, смазанных изнутри вазелиновым маслом. На заданной высоте автоматическое устройство открывает ловушку, и на ее стенках оседает космическая пыль. Перед снижением корабля ловушка герметически закрывается.
— А потом? — спросила Майя.
— Потом, уже после приземления корабля, содержимое ловушек смывается и подвергается биохимическому анализу.
— И что же?
— Павел Александрович нашел в нем белок.
— А в чем же здесь ошибка?
— Никакой ошибки нет, — уже с некоторым раздражением ответил Ярослав. — Он подробно разбирает все сделанные ему возражения! Одно противоречивее другого! То опыт нечист — следы белка будто бы могли попасть в ловушку еще на Земле, то белок в ловушку попал на малых высотах, где его наличие не подвергается сомнению, то белок этот — продукт разложения, лишенный жизненных свойств. Нашлись и такие, что признали факт захвата белка на больших высотах, но отрицают возможность его заноса из мирового пространства. Как будто одно не вытекает из другого. Если уж белок с Земли выносится в мировое пространство, то что мешает попасть ему на Землю из мирового пространства? Да дело совсем не в этом. После той дискуссии прошло три года, и за это время Павел Александрович собрал новый огромный материал. Его критикуют как раз за идею Аррениуса.
— Вот видишь, — не удержался Юрий, — я же тебе говорил, что это идея Аррениуса.
— Ну и что же? Разве в идее дело? Дело в том, как и с какой целью эту идею использовать, — рассердился Ярослав. — Разве идея Пастера о невозможности самозарождения жизни в гниющих средах неверна? А ведь использовали же ее для защиты учения о сотворении жизни! Словом, друзья, как хотите, — Ярослав встал и сбросил свою широкополую войлочную шляпу, — а Павел Александрович гений!
— И ты тоже так думаешь? — обратился к Виоле Юрий. На ее смуглом лице выступил румянец. Но она сказала твердо, словно утверждая бесспорную истину:
— Да, он большой человек... А гений он или не гений, — она покраснела еще больше, смущаясь от взглядов товарищей, — покажет будущее.
Юрий взял из рук Ярослава книгу, раскрыл, перелистал первые страницы.
— «Часть первая, экспериментальная. Глава первая. Верифицированный белок», — прочитал он вслух. Перелистал еще несколько страниц, заинтересовываясь отдельными фразами. — Глава пятая, шестая, восьмая. Конец экспериментальной части. Заключение. Прочитать? — спросил Юрий.
— Читай, если не очень скучно, — снисходительно разрешил Андрей.
— «Из представленных экспериментальных данных вытекает, — начал Юрий, — что состояние остекловывания, или витрификации, приобретаемое белком под влиянием сверхнизких температур, близких к абсолютному нулю, сообщает белку и любым телам, состоящим из белка, а следовательно, всем живым телам, устойчивость против всех внешних воздействий, если они не нарушают состояния витрификации, в частности, устойчивость против проникающего излучения. Отсюда ясно, что для живых тел, попавших в верифицированном состоянии в мировое пространство, космическое излучение не угрожает последующему оживлению после выхода из этого состояния».
— Любопытно, — лениво протянул Андрей, — так и сказано: «белку и любым телам, состоящим из белка»? Значит, и высшим организмам?
— По-видимому, так... хотя... — Юрий быстро перелистал страницы. — Инфузории... Опыты с планариями... Лягушки... Ящерицы... Крокодил...
— Крокодил? — удивилась Майя. — Неужели и крокодила можно... — она остановилась перед трудным словом, — витрифицировать?