Большой хищник лениво устраивается как можно комфортнее, заинтересованно глядя на примостившегося рядом подростка, примирительно-улыбчиво уточняет:
- И чипсы?
- И чипсы! - Стайлз чуть снова не роняет ноутбук, после чего переставляет его на колени к Питеру, лезет в рюкзак, поворачиваясь спиной к ликану. Который в очередной раз задумывается о совершенно неважных вещах - насколько сильно может прогнуться этот позвоночник и с какой силой нужно сжать узкие бедра кончиками пальцев, чтобы остались темные пятна кровоподтеков. Стоило бы списать это на полнолуние и излишнюю эмоциональную возбудимость.
- Чипсы, - повторяет Стилински, шурша раскрытым, резко пахнущим паприкой и чем-то невероятно химическим, пакетом.
Питер не запоминает фильм просто потому, что он действительно не представляет не только интереса, но и ни малейшей художественной ценности. Зато гиперчувствительное из-за полной луны обоняние концентрируется на запахах, отгораживаясь от настырного химического амбре картофельных снеков. Азарт, легкая скука, интерес, легкий испуг - Питер не заботится даже о том, чтобы приличия ради хоть изредка поглядывать на экран, так его увлекает быстро меняющийся аромат, исходящий от мальчишки.
- Питер… - ровно и натянуто-спокойно произносит Стайлз, досмотрев финальные титры, - прекращай меня обнюхивать. Я от этого реально нервничаю.
- Даже если б я не слышал твое сердце, я бы сказал, что ты слишком шумно дышишь для человека, которому неприятно происходящее, - Хейл с неудовольствием поднимает голову, отстраняясь от подростка.
Стайлз сглатывает, неуверенно пожимая плечами.
- Я сказал, что я нервничаю, а не что мне неприятно, - Питер усмехается, отстраняясь еще, а Стилински чуть приторможено поворачивается к нему, наоборот стараясь приблизиться. - Ты хотел, чтоб в стае, рядом с тобой, была умная бета с нестандартным мышлением?
Оборотень настороженно кивает, в кои-то веки совершенно не понимая, к чему этот разговор.
- А ты не в курсе, что человек может быть рядом просто так, не как часть стаи и не обязательно его кусать? - Хейл излучает в ответ молчаливый сарказм. - Нет, я серьезно, Питер.
- Укус - это дар, - упрямо повторяет оборотень, на удивление неловко чувствуя себя рядом с этим подростком.
- Но я не хочу этот дар, - отчаянно повторяет Стайлз. - Мне же не обязательно каждое полнолуние отращивать клыки и когти и пытаться кого-нибудь убить, чтобы… - Стайлз зло замолкает, пытаясь отвернуться, но замирает, чувствуя упирающиеся в горло, чуть выше кадыка, когти - Питер заставляет его поднять голову, с любопытством рассматривая.
- Об этом я не подумал, - недовольно произносит Хейл, - с другой стороны - мое предложение лучше. Надежнее. И безопаснее.
- И бесполезнее, - фыркает Стилински, но тут же затихает, чувствуя, как когти продавливают кожу.
- Я не могу тебя обратить, но проткнуть тебе горло смогу легко, Стайлз, - ласково произносит Питер. - Зачем ты выводишь оборотня из себя в полнолуние?
Стилински пожимает плечами.
- Потому что ты меня не убьешь? - еще чуть-чуть уверенности, и Питер бы поверил.
- Или?
- Я придерживаюсь именно этого варианта, - Стайлз осторожно сглатывает, чувствуя, как когти по-прежнему надавливают на горло, мешая нормально дышать. - Убери когти, а? Питер? - оборотень глухо рычит, отдергивая руку, и резко встает, порываясь уйти - все-таки этот мальчишка может довести кого угодно, даже полумертвого оборотня заставляя терять контроль.
Стилински вцепляется в руку, отшатывается от кобальтового всполоха в глазах, но тут же тянется обратно, тоже поднимаясь, тянется к губам, немного неловко и испуганно, почти прикрыв глаза.
Слишком близко, слишком ясный запах возбуждения и страха, слишком быстро бьющееся чужое сердце - все это выводит из себя, заставляя зверя метаться в клетке слабого человеческого тела. Жажда мести и сопровождающая ее холодная расчетливость больше не могут быть сдерживающим фактором - как таковых “якорей”, кроме собственного самообладания, у Питера нет. Волк воет оглушительно громко, требуя дать свободу, требуя вкуса крови, запаха чужой боли.
- Питер… - Стайлз хрипит еле слышно, стараясь не двигаться и не задохнуться одновременно - широкая когтистая ладонь совсем не в шутку сжимает горло, приподнимая худого подростка над полом, когти впиваются в кожу.
Хейл встряхивает головой, отгоняя кровавый туман, застящий глаза, осторожно опускает руку, разжимает ладонь, недоверчиво глядя на подростка, походя забирает боль - Стайлз еле успевает заметить, как окрашиваются черным вены на руке - и отходит на шаг.
- Ох черт, Питер, ну ты даешь, монстр вселенной, блин, - Стилински ошарашено тараторит, щупая горло. - Вот у меня синяки останутся и толку, что ничего не болит? Синяки-то все равно останутся, и что мне теперь делать? Как я в школу-то пойду? Черт, Питер, я уже не думал, что ты остановишься, псих ненормальный…
- И я не думал, - Хейл внимательно осматривает мальчишку. - Я и не собирался.
- Останавливаться? - он кивает в ответ. - Ну обалдеть теперь. Я ж просил предупреждать о таком!
- Твоему тесту по английскому это в любом случае не повредит, - Хейл чересчур задумчив даже для самого себя, это немного нервирует Стайлза.
- Просто умилительно, что ты помнишь про мой тест, но не помнишь, что не собирался меня убивать.
- Стайлз…
- Если ты скажешь “Стайлз, заткнись”, я засуну тебе аконит… куда достану, туда и засуну, понял?
Оборотень кивает, обнажая зубы в улыбке.
- Чеши домой. Ты же не собирался здесь ночевать?
- Да ну тебя, - Стилински отворачивается от вервольфа, нагибаясь за рюкзаком, а разогнувшись, уже чувствует жар чужого тела за спиной. И снова это странное ощущение - что воздух дрожит. Стайлз оглушительно громко сглатывает и виновато жмурится, опасливо замирая.
Хейл несильно удерживает подростка за плечо, проводя кончиком носа по изгибу шеи, тяжело вдыхая теплый сладковатый запах неугомонного мальчишки.
- Питер, обнюхивать людей невежливо, - неуверенно произносит Стайлз, проклиная себя за срывающийся хриплый голос.
- Угу, - кивает оборотень, почти касаясь губами шеи - от этого почти-прикосновения Стайлз нетерпеливо втягивает носом воздух, слегка вздрагивая. - Все, иди. Дети должны спать в своих кроватях.
- Нормально вообще, - Стилински демонстративно закатывает глаза. - Ты просто светило американской педагогики.
Питер предупреждающе рычит, и Стайлз, подхватив рюкзак, отмахивается.
- Да ну тебя, злобный дядюшка. Даже если я скажу, что ты очень странный, это не отразит даже одной сотой доли твоих странностей.
========== Чудовище с зелеными глазами ==========
- Знаешь, Питер, в последнее время ты, конечно, душкой не был, но сейчас просто превзошел самого себя, - как-то так отразилась-перевелась в мозгу старшего оборотня фраза “Ты чего такой хмурый?”, брошенная племянником. Дерек никогда не был поклонником длинных предложений, поэтому Питеру зачастую приходилось расшифровывать короткие обрывистые фразы, слетающие с губ племянника.
Бывший альфа качает головой, откидываясь на стуле - жить пока что приходится в лофте: поспешив продать квартиру, Питер сглупил, не убедившись в пригодности новой для жилья, из-за чего она оказалась совершенно неприспособленной для потребностей оборотня. Как проектировщикам удалось сделать огромное пространство тесным и похожим на клетку, для Питера осталось загадкой.
Дерек опускается на стул напротив родственника, мрачно вглядываясь в чашку с кофе. Кофе, стоит признать, Питер варил хороший, но после полнолуния даже он не мог привести в порядок гудящую голову.