-- Синтик, отвали от нее, не видишь, дамочка, домашняя, ухоженная…
-- Ага, и больницей от нее несет…
-- Из больницы что ль сбегла? – понимающе поинтересовался еще один голос.
-- Давай, Синтик, сдадим ее старухе. Она за девок хорошие бабки дает…
--Цыц, от тебя, сопливки, я еще советов не слушал. Нужна она там. Ты пощупай, она уже отгуляла свое. Внуков нянчит…
Я мгновенно решила оскорбиться на столь неделикатное упоминание моего возраста, но одновременно и поразилась, как мог этот с хриплым голосом определить в темноте, сколько мне лет.
-- И что с ней делать?
-- Пусть сидит до рассвета здесь. Потом решим…-- вынес свой вердикт старший.
-- Может быть, вы отпустите меня, -- попыталась я определить свою судьбу, -- на что я вам нужна…
-- Ага, ты ее отпустишь, а она ментов приведет, -- та, что предлагала сдать меня какой-то старухе, никак не могла успокоиться в своем праведном сомнении.
-- Заткнитесь. Рассветет, разберемся. Свяжите ее, -- приказал он. Мне тут же скрутили руки и ноги и волоком оттащили подальше от воды. Через мгновение все угомонились. И вновь под мостом стало тихо.
Мне не спалось. Ну что за напасти на меня? Опять я в какой-то истории. Такое впечатление, что кто-то словно специально направляет меня туда, где я попадаю в очередную неприятность. Хотя это мягко сказано.
Незаметно пролетело время. Вот послышались голоса птиц, простучал колесами по стыкам рельсов поезд, между пролетами моста посерело, стало светлеть… Одуревшие комары, которые грызли меня все это время, под порывами утреннего ветра куда-то унеслись. Сваленное в кучу тряпье зашевелилось, превратилось в оборванку неопределенного возраста. Она проснулась первой, проворно сбегала куда-то за сваю, потом принесла несколько сухих веток, развела костерок, над ним на треноге подвесила закопченный чайник без крышки, воду зачерпнула прямо из речки.
Потом зашевелилась куча тряпья у соседней опоры. Вскоре у костерка собрались пятеро обитателей этих мест.
Синтик, еще не старый, но какой-то потасканный, с наколками на пальцах, мужичонка, обладатель обширной плеши на голове и ряда железных зубов во рту, побрел к реке, долго и с удовольствием умывался. Я даже предположила, что он решит и искупаться. Но он, видимо, не посчитал столь полную процедуру мытья обязательной.
-- Ну, что, убогая, -- повернулся он ко мне, -- будешь рассказывать, почему решила заночевать под мостом?
-- Да не собиралась я здесь ночевать, -- возмутилась я такому предположению, -- говорю же, заблудилась. Не на той остановке из автобуса вышла, заплутала. Вышла на железнодорожный переезд и пошла вдоль путей. Надеялась когда-нибудь к станции выйти. Один раз останавливалась отдохнуть, там вещи и оставила. Потом возвращалась за ними, но так и не смогла найти. А потом и совсем ориентир потеряла…
-- Ловко ты брешешь. Заслушаешься. А теперь говори правду. Почему из клиники сбежала?
-- Синтик, ты на руки ее глянь. Какая она богачка? Видишь, изъедены все… Комарье кормила… Видно, правду говорит… -- вступилась одна из обитательниц этого убежища под мостом.
-- Сам вижу, -- огрызнулся мужичонка. Ему очень не хотелось признавать правоту доводов говорившей. Но он и сам убедился, что попавшая в их обиталище женщина совершенно не соответствует их желаниям: она немолода, и совсем не богата.
-- Вот что, Свиристелка, отведи ее к полустанку, -- наконец принял он решение.
-- А может, все же к старухе? Она заплатит… -- подал голос еще один обитатель убежища, грязный, спившийся субъект со встрепанными волосами и многодневной щетиной.
-- Ты еще голос не подавал, Шкалик, -- обозлился тот, кого называли Синтиком, -- промой зенки. Нужна она старухе? Тебе лишь бы залить лупалки… Все, я сказал, ступай, Свиристелка, веди эту…
Свиристелка, та, которая встала первой и разожгла костер, подхватила меня под локоть, подняла, причем я застонала от острой боли в затекших ногах. Быстро распутала веревки и подтолкнула к выходу из-под моста. Противоположному от расположенной неподалеку клиники.
Она довольно быстро шла впереди, то и дело сбивая прутиком головки полевых цветов и даже изредка подпрыгивала… Такое впечатление, что ей не так и много лет…
Потом остановилась, подождала меня.
-- Ты, правда, потеряла документы? – неожиданно спросила, наклонив голову, -- что теперь будешь делать?
-- Сейчас, если удастся, доеду до дома, подам заявление в милицию…
-- А если не удастся?
-- Почему не удастся? Я ведь живу не так далеко, надеюсь, на полустанке есть телефон, позвоню родным…