Я даже головой потрясла, чтобы избавиться от наваждения. Ну, не дураки же в милиции, наверное, тоже догадались, что с моста в это время года, даже если и захочешь, в поток не угодишь. А что вещи на парапете оставлены, так это не доказательство.
Тут мои размышления были прерваны самым неожиданным образом. Сзади ко мне кто-то подошел и цепко схватил за локти. От неожиданности я взвизгнула и дернулась в сторону, как оказалось, перил моста.
-- Не дури, девка, что за моду взяли, топиться в центре, что, ума совсем нет? -- предупредила меня девица в форме. Потом, приглядевшись, добавила, -- Тю, ты, я думала, молодая какая, а тут бабки уже решили себе рекламу сделать…
-- Отпустите меня, какая я вам бабка? Да и не собиралась я топиться, не дура. Здесь, чтобы утонуть, надо очень постараться…
-- Ну, наша докторша, вот, смогла…
-- Интересно, как ее угораздило? Кто это зрелище наблюдал?
-- Не ерничай, а то живо упеку за неуважение. Кто ты такая, что здесь лазишь?
-- Скажем так, я подруга этой самой докторши. Так кто был свидетелем самоубийства Ольги Николаевны?
-- С чего это я буду тебе докладывать? По какому такому праву? Ишь чего захотела? Этим делом следователи занимаются. А я здесь поставлена, чтобы больше никто не прыгал с моста. Городская управа рядом, совсем обалдели. Скоро выборы, а всякие несознательные элементы подрывают авторитет главы нашего…
-- Чем это они, интересно, подрывают? Тем, что с моста прыгают? Так к главе, я так думаю, это отношения не имеет.
-- Вот, что, гражданочка, иди-ка подобру-поздорову, пока я наряд не вызвала. Понаехали тут всякие, строят из себя умников, -- девица презрительно отвернулась, решив, что со мной больше не о чем говорить.
Я огляделась. Вокруг было много народу, но никто не интересовался тем, что происходит на мосту. Все были заняты своими делами. Ближе всего, в сквере, сидели несколько мамаш. Побродив по аллее, подсела к двум молодым мамам, пасущим своих шустриков. То одна, то другая, периодически вскакивали и бежали разнимать драчунов.
Моих соседок по скамейке занимали только темы детского питания и дороговизны одежды для малышей. Потом они перешли на обсуждение достоинств одежды, купленной на рынке и в центральном магазине. Такое впечатление, что происшествие на мосту их ни в коей мере не интересовало. Я уже подумывала, как бы намекнуть им на интересующую меня тему, расспросить потактичнее. И тут на мое счастье к ним подсела еще одна мамочка, прикатившая коляску с младенцем. Судя по тому, как они между собой обчмокались, хорошая знакомая.
-- Девчонки, что думаете об этом? – новоприбывшая мотнула головой в сторону моста.
-- А что думать? Кто-то, видать, решил рассчитаться. Сколько веревочке не виться… сами знаете, -- тут одна из мам покосилась на меня. Я постаралась ничем не выдать своего интереса, сосредоточив все внимание на играющих детях.
-- Что теперь будет? Я ведь планировала еще одного годика через два. Как теперь…
-- Было бы о чем печалиться, свято место пусто не бывает, -- безразлично проворчала до сих пор молчавшая мамаша. Тут она заметила, что ее карапуз влез на ступеньку и собирался прыгнуть. Внизу была небольшая лужа, образовавшаяся от струи фонтана. Мамаша сорвалась со скамейки и кинулась к малышу.
-- Хорошо ей говорить. Она вон третьего уже договорилась выносить. Что теперь волноваться. Обеспечила себя. А мне каково, -- неодобрительно заметила мамочка с коляской. – Жалко Ольгу Николаевну. С ней все было просто. Как теперь будет?
Тут мамаши покосились на меня, решив, что я слишком уж увлеклась их разговором, а потом дружно поднялись и пошли к своим отпрыскам. А я на некоторое время оцепенела. Чем же двоим из них так не угодила Ольга? Ни слова сочувствия. Много денег брала за услуги? Ну, так есть же в городе и районный роддом.
Мои размышления прервала подсевшая на лавочку женщина примерно моего возраста, но тяготеющая к простонародной одежке.
-- Милая, ты, видать, нездешняя? – неожиданно она решила наладить со мной контакт.
-- Почему вы так решили? – меня всегда удивляет подобная наблюдательность. Иногда коробят некоторая фамильярность, взгляд чуть свысока. Но в целом, в районных городах средней полосы, где последние десятилетия процедили население сквозь частое сито финансовых проблем и несбывшихся ожиданий, оставив на периферии только тех, кто искренне любит свой край, да еще тех, кто по возрасту или каким другим причинам оказался невостребованным в мегаполисах, обычно местные быстро вычисляют приезжих по особенностям поведения и говора. Уменьшающаяся численность жителей позволяет запоминать постоянно живущих.